Война нервов

Лодки подходили к острову с наветренной стороны на веслах. В пятидесяти метрах от берега головную лодку закружило, будто она попала в водоворот или проходила чуть в стороне от дамбы. В воздухе мелькнуло весло – это Юсупов предупреждал экипажи об опасности. И снова включился в работу, тихо поругиваясь. Он знал эту особенность Безымянного, торчащего на пути подводного течения. Только ни разу не подходил к нему на веслах. Тем более таких, больше похожих на биты для игры в крикет. Опустившись на колено, он греб с правого борта; а в паре с Джебом они походили на гребцов каноэ-одиночек, сцепившихся бортами. Лодка нахватала воды, и теперь Джеб в промокшей одежде также поругивался на погоду. Он просил у несговорчивой погоды волнения, вот и получил его.

Лодка ткнулась в песок в метре от первой сваи мост-ков, показавшихся в обманчивом свете луны мшистыми нагромождениями. Джеб и Юсупов спрыгнули в воду и втащили лодку на берег. С интервалом в полминуты действия их повторили другие экипажи.

Полковник указал на светящиеся окна здания. Первый раз он обратил на них внимание на подходе к берегу. Тогда они казались просто расплывчатыми огнями. А сейчас довольно четко просматривался контур приземистого здания… и доносилась музыка.

Джеб подал знак: «За мной».

Юсупов пошел было следом, но его оттер Кок, на ходу передергивая затвор «узи». Дальше полковник, чьи функции лоцмана подошли к концу, сам пропустил Тимура и Румына вперед. Замыкающий Чижик чуть округлил глаза, блеснувшие в лунном свете:

– После вас, полковник.

Он напрягся, почувствовав угрозу. Он снова пошел у себя на поводу, доверяя русским. И в данный момент для него не было важно, чем эта команда отличается от команды «Беглого огня». Хотя различие бросалось в глаза, а перед ними картина скорого будущего: пока еще живой, он на острове, где находятся золотые слитки…

Он хотел удивиться смене настроения, но не мог. Он просто использовал шанс, который ему выпал, выпал во второй раз в жизни. Хотя ему казалось, шанс был всегда, но жизнь поменялась. В прошлой жизни осталось столько паршивого, что никто не был в состоянии испоганить ее еще больше.

Он много потерял, однако чувствовал, что вскоре приобретет нечто такое, чего даже представить не мог. Странное, чуточку пугающее чувство. Оно не отпускало его даже сейчас, на периферии штурмовой группы, охраняемой одним из боевиков.

Юсупов не мог сказать, изменилось ли здесь что-то за три года. Исключение – это дизель-электростанция, без которой существование гарнизона немыслимо. Только сейчас он увидел дело рук своих: горящие вполнакала огни на вертолетной площадке, яркий свет в центральном здании, представшем вдруг… школой. Учебный год остался позади. Вечер. Выпускной бал. Громкая музыка. Юноши в черном. Проститутки в белом.

Волосы на голове Юсупова встали дыбом, как только он заглянул в окно…

Ему показалось, экипаж «Беглого огня» воскрес и возобновил свою деятельность. Спорные острова стали бесспорными очагами разврата.

Он фактически в упор смотрел в лицо женщины лет двадцати восьми. Она стояла, опершись руками о подоконник, открыв рот и закатив глаза. Позади нее стоял обнаженный мужчина – с сигаретой в одной руке и рюмкой в другой. Эта пара предстала вдруг в образе аппарата для штамповки мелких монет. С каждым мощным движением партнера изо рта партнерши должны были бы вылетать монеты.

Юсупов чуть не вздрогнул, услышав громкий шепот Кока за спиной:

– Теплый гарнизон. Судя по «консолям», малышку зовут Долли. Надеюсь, солдаты не золотыми слитками с ней расплачиваются.

Джеб тем временем отослал Тимура, Чижика и Румына на разведку. Они появились спустя четверть часа.

– На севере острова барак, похожий на сарай, или сарай, похожий на барак, – докладывал Чижик. – Там человек пятнадцать. На рыбаков не похожи, скорее беженцы. Среди них три женщины. Электричества там нет, сидят при свечках.

– Видно, солдаты подрабатывают, давая временное убежище мигрантам, – сказал Кок.

Он снова заглянул в комнату начальника гарнизона и покачал головой:

– Блин, он все пыхтит на ней.

– Бери его, Кок, а мы разберемся с остальными.

– Взять его сзади?

– Пошел! – прошипел Джеб.

Он дал знак товарищам и первым вплотную приблизился к следующей двери, из-под которой также струился свет, но окна были плотно зашторены.

Тимур отворил дверь и вошел в помещение, держа «узи» на уровне плеч. Сместился в сторону, давая дорогу Чижику. Румын и Джеб вошли следом. Обменялись взглядами. По меньшей мере половина гарнизона находилась в этой комнате, но вторжения никто не замечал.

Прошло не меньше минуты, и Джеб наконец сообразил, отчего ему стало неуютно. Дело не в пьяных солдатах, которые не были способны оказать сопротивления, дело в музыке, в одной песне. В обоих помещениях, разделенных стеной, она гремела одинаково громко. Скорее всего источник, воспроизводивший музыку, находился в комнате командира, а сами колонки были развешены по всем комнатам.

Джеб, как когда-то во время абордажа яхты миллионера, крикнул:

– Вырубите эту чертову музыку!