Война неудачников

– Откуда информация?

– Ты же не ждешь, что я назову свои источники?

– То есть я просто должен поверить тебе на слово?

– А ты готов рискнуть и проигнорировать то, что я тебе сообщил?

– Где находится прототип устройства? – Отмахнуться от такой информации полковник СБА не мог. Не важно, верит он в это или нет, но проверить должен.

– Это я сообщу тебе, когда мы достигнем договоренностей по остальным вопросам.

– По каким еще вопросам?

– Относительно моей дальнейшей судьбы, – хмыкнул Холден.

– Активировать броню! – скомандовал Джек.

Вернувшееся зрение показало, что основная диспозиция не претерпела никаких изменений. Бомбоубежище, люди на тех же местах, широкая улыбка на лице Холдена…

– Даже если ты выстрелишь мне в ногу, это ничего не изменит.

– Не искушай меня, – попросил Риттер. – Боб, посмотри, что там осталось от здания, и можем ли мы подняться наверх?

– Да, шеф. – Боб поднялся на ноги и двинул в сторону выхода.

– Если все нормально, подождем еще час, – решил полковник. – Пусть скаари уйдут подальше от города.

– От какого города? – спросил Холден. – Когда скаари уйдут, никакого города тут уже не будет. Скорее всего его уже нет.

– Вижу небо, – доложил Боб по внутренней связи. – Проход подзавалило, но пройти можно. Сейчас я тут немного поразгребаю, и все будет тип-топ. Думаю, это было не прямое попадание, и большую часть обломков унесло взрывной волной.

– Мне кажется, пришло время связаться с вашими кораблями, – сказал Холден.

– Не раньше, чем я узнаю то, что мне нужно, – отрезал Риттер. – Каковы твои мотивы, приятель? Главное, что нам о тебе известно: ты сеешь хаос и разрушение, и твой путь легко вычислить по грудам трупов, которые ты оставляешь за собой. С чего вдруг ты решил нам помочь, тем более что Визерс собирается произвести особенно много трупов, а долговременные последствия вообще будут катастрофическими?

– Потому что я люблю хаос и разрушение, – ухмыльнулся Холден. – Визерс произведет много разрушений, но потом хаос долго не сможет проявиться. Отказ от гипердрайва, пусть временный и вынужденный, – это шаг назад.

– Шаг назад для кого?

– Для всех. И для меня в том числе.

– Допустим, это так, – согласился Риттер. – Но почему ты думаешь, что мы встанем на твою сторону? То, что предлагает Визерс, – это решение. Возможно, это очень плохое решение, но ты и вовсе ничего не предлагаешь.

– Это не решение, это паллиатив, – сказал Холден. – Небольшая отсрочка, после которой все начнется заново. Тот, кто первым восстановит космический флот, окажется хозяином положения. И ты должен понимать, что это будет не Альянс. Даже если вы объедините свои ресурсы с Империей, во что я, как здравомыслящий человек, не очень-то верю, вам все равно не превзойти скаари. Их производственные мощности децентрализованы, и у их расы уже есть опыт восстановления своей боевой мощи из ничего.

– Ты тоже веришь в эту сказку – в гигантские корабли-разрушители?

– Это не сказка, – отрезал Холден. – Это было очень давно, но это было.

– Даже если так, сейчас мы все равно не можем просчитать все последствия, – сказал Риттер.

– Поэтому и надо сделать так, чтобы никаких последствий не было.

– Как тебе удавалось столько лет оставаться непойманным? – сменил тему полковник.

– А вот это как раз тот момент, который я не хотел бы с тобой обсуждать.

– Поставь себя на мое место, – сказал Риттер. – Я прилетаю на планету, где идет война, нахожу человека, который, вполне возможно, является самым опасным преступником Исследованного Сектора Космоса, и он рассказывает мне ничем не подтвержденную историю, требуя, чтобы я принял какие-то меры по этому поводу, а его самого отпустил. И не предоставляет никаких гарантий.

– В деле Визерса я готов идти с вами до самого конца, – сказал Холден. – Передать его тебе из рук в руки. На этом наше сотрудничество должно закончиться. Заметь, у меня тоже нет никаких гарантий, что ты дашь мне какую-то фору, когда все вернется к статус-кво.

– Сила сейчас на моей стороне.

– Зато у меня есть информация.

– Которой ты упорно отказываешься делиться.

– Это все из-за профессиональной деформации, о которой я говорил.

Значит, он на самом деле Феникс.

Я попытался впихнуть новые части головоломки в уже имеющуюся у меня картину мира, но они упорно отказывались занимать свои места, прозрачно намекая, что пришла пора для очередной смены этой самой картины. И главным куском, который никуда не вписывался, оставался Белиз.

Холден там был. Но если он Феникс, то он просто не мог там быть. Взаимоисключающие параграфы, как говорили об этом в мое время.

– Какие у тебя на самом деле отношения с Визерсом? – спросил я.

– Он долгое время пытался меня поймать, – ответил Холден. – Хотя я склонен думать, что это была дымовая завеса, акция прикрытия, которая была предназначена для того, чтобы отвлечь внимание от основной операции. Он даже несколько демонизировал мой образ, чтобы эта охота казалась еще зрелищнее. Не то чтоб я был сущим агнцем, конечно, но Визерс пытался повесить на меня и те дела, к которым я не имею никакого отношения.

– Он намекал, что ты вообще не человек.

– Вот об этом я и говорю.