Война «невидимок». Остров Туманов

– Надеюсь, капитан, – сказал Венсторп, – что на вашей «Клариссе» найдется надежный уголок, где можно поместить эту птичку?

Посоветовавшись с помощником, капитан приказал показать Венсторпу помещение для пленника.

– У вас есть оружие, капитан? – спросил Венсторп с порога. – А то эти господа способны на что угодно, даже с таким украшением на руках. Ведь он русский!..

От Найденова не укрылось, что при слове «русский» пастор вскинул голову. В его темных глазах, внимательно уставившихся на пленника, загорелся огонек.

– Вы русский? – спросил он, когда Венсторп ушел.

Найденов пожал плечами и промолчал.

– Русский! – повторил Зуденшельд и покачал головой.

Найденову показалось, что в выражении его строгого лица появилось сострадание.

– Когда-то я изучал русский язык, – сказал Зуденшельд. – Разделяю ваше удивление. Вы не из тех русских, которые могут меня понять.

Покосившись на капитана «Клариссы», Найденов спросил по-русски:

– На какой язык вы могли бы перейти, чтобы нас не поняли?

С трудом подбирая слова и коверкая ударения, Зуденшельд отвечал по-русски же:

– Родной для меня язык норвежский, но едва ли вы…

Найденов тут же ответил по-норвежски:

– Я не блестяще владею этим языком, но…

– О! – удивленно прервал его Зуденшельд. – Вы излишне скромны. Отличное произношение! Даже трудно поверить, что вы… не норвежец.

– У нас слишком мало времени, – торопливо продолжал Найденов. – Заинтересованы ли вы в том, чтобы я оказался в руках финской полиции?

– Мне совершенно безразлично, от кого вы понесете заслуженное наказание.

– Перестаньте притворяться! – гневно сказал Найденов. – Все равно я вам не верю. Ваша задача – доставить меня в Германию…

– В Германию? – Зуденшельд рассмеялся. – Ну, нет! Добровольно вы меня туда не затащите. Перед вами уже не заключенный лагеря Дахау, а свободный сын норвежского народа. И если моему организму удастся справиться с последствиями отвратительного снадобья, которым вы угостили меня в вагоне, то…

– Послушайте, – перебил его Найденов, – от передачи меня финским властям гестапо так же мало выиграет, как если бы я вообще был на свободе. Советские власти сумеют доказать, что все происходящее – не что иное, как гнусная игра всей вашей шайки.

По мере того как он говорил, лицо Зуденшельда выражало все большее удивление. Он покачал головой:

– Вашей умелой игрой вы не убедите меня в том, что действовали не по указке гестапо. Никому, кроме черной команды, мои бумаги не были нужны.

Найденов чувствовал, что голова у него идет кругом. Подчиняясь желанию верить этому человеку, он сказал:

– У нас одинаково мало оснований верить друг другу. Идите к моей жене, ничего не бойтесь. Впрочем, вы ведь ничем и не рискуете на этом пароходе. Моя жена сумеет убедить вас в том, что советские граждане не занимаются грабежами в поездах.

Пересиливая слабость, Зуденшельд поднялся с кресла и сделал шаг к Найденову. Его глаза горели. Он хотел что-то сказать, но дверь распахнулась, и появился торжествующий Венсторп.

– Милости просим! – весело крикнул он с порога. – Клеточка готова.

Из-за спины Венсторпа выскочил его помощник Майерс и, схватив Найденова за короткую цепочку наручников, грубо дернул.

Ботинки норвежского пастора

Прошло несколько часов с тех пор, как Найденов оказался в плену. Валя сделала попытку увидеть мужа, но добилась лишь того, что капитан изложил ей причину ареста. Она поняла, что это не простое недоразумение, а ловушка, подстроенная немцами, решившими сделать свое темное дело, – заполучить Найденова руками финнов, не навлекая подозрений на немецкие власти. Поняла она и то, как трудно, находясь здесь, на борту чужого парохода, распутать этот узел.

Решив уведомить о случившемся советских дипломатических представителей, Валя принялась за составление радиограммы. Несколько заполненных бланков уже лежали перед ней на столе, когда раздался осторожный стук в дверь. В каюту вошел пастор. Заметив, что он с трудом держится на ногах, Валя предложила ему кресло. Он некоторое время молчал, уронив голову на руки.

Валя терпеливо ждала. Наконец он поднял голову и негромко, но отчетливо сказал по-русски:

– Часть того, зачем ваш муж послал меня сюда, я уже узнал. – Он положил руку на только что написанные Валей телеграммы, адресованные советским послам в Германии, Дании, Швеции. – Мне достаточно этого доказательства: ваш муж не имеет отношения к нападению на меня.

Только тут Валя поняла, что перед ней – молчаливый спутник Найденова, гестаповец. Не сдерживая гнева, она крикнула:

– Вон!.. Сию же минуту вон!..

Зуденшельд не шевельнулся, только брови его строго сошлись.