Война никогда не отпускает своих детей

Я поддерживал её, что бы она не упала. А она просто прижалась ко мне, словно я был её последней надеждой в этой жизни и ничего другого у неё больше не осталось. Минут через десять она стала оживать. Но стресс ещё не прошёл. Я вытер её и отвёл в мужскую раздевалку. Там я накинул не неё свою рубашку, обернул вокруг талии кофту и уложил на лавку. Теперь очередь за помощью. С трудом я добился, что бы она назвала телефон своих родителей. Но прежде чем звонить и всё долго объяснять, нужно было оказать ей медицинскую помощь. Аптечка всегда была со мной, и если была возможность, я таскал её полный вариант. Противошоковое средство, ещё пара препаратов, что бы вернуть её к жизни и избежать негативных последствий. Теперь звонок. Как я и предполагал, объяснять пришлось долго. Всё дело в том, что после окончания занятий с её мобильника пришло сообщение, что она допоздна задержится у подруги, теперь звоню я, неизвестно кто такой и откуда взялся, и сообщаю ТАКОЕ. Эти чёртовы параноики, сказали, что сейчас всё уточнят и мне перезвонят. А пофигу. Звоню тёте и всё объясняю. Понятное дело, что она в ужасе от произошедшего.

Всё это время Амая держит мою руку и не отпускает её не на минуту. Предоставляю тёте разбираться со всем произошедшим. Тем временем, убедив, что я никуда не исчезну и не убегу, я отвоевал свободу для своей руки и оделся в остатки своей одежды.

— Ты только не уходи. Не оставляй меня одну — как молитву, шепотом твердит Амая.

— Всё будет хорошо. Я тебя не брошу…Спецназ раненых не бросает — с улыбкой ответил я, обычной в нашем отряде поговоркой.

Странно, но моё упоминание о спецназе произвело неожиданный эффект. Она присмотрелась к моему лицу и облегчённо вздохнула.

— Это ты…я знала…чувствовала…что ты меня найдёшь — шепотом сказала она.

Не совсем понял, к чему это. Спишем на шок. Люди в таком состоянии иногда принимают чужих за родных и наоборот. Всякое бывает.

Первой примчалась моя Тётя. Я её сразу предупредил, что бы она прихватила как минимум одеяло. Я снял с Амаи свою кофту, рубашку она отдавать отказалась, и завернул её в одеяло. Надел шерстяные носки, прихваченные тоже по моей просьбе. Тётя никак не прокомментировала что и как я делаю с голой девушкой, видимо осознавая, что моё отношение к ней сейчас, отличается от отношения простого подростка. Всё это время я следил за её состоянием и видел, что Амая всё больше приходит в себя.

— Кто это сделал? — спросила тётя, желая первой разобраться во всей ситуации.

Амая снова завладевшая моей рукой печально на неё взглянула.

— Я не знаю. Кода я вышла из душа, в раздевалке никого не было. Вещей тоже не было, а дверь была заперта. Я стучала, звала, но никто не приходил — тихим голосом ответила Амая.

— Выясним и накажем — сурово сказал тётя.

Амая грустно посмотрела на неё, немного покраснев, сказала:

— Не надо ни кого наказывать, я сама в этом виновата.

Опля. Мои слова дошли до неё?! Я даже зауважал её за это. Нужно иметь большую силу воли, что бы признать свою ошибку и отказаться от мести.

Раздался шум голосов и в раздевалку вошли пятеро мужчин. Четверо были охранники, а пятый…

Он окинул всё картину оценивающим взглядом.

— Как Амая? — спросил он слегка встревожено.

— В порядке и обойдётся без последствий. Всё что сейчас ей нужно это покой и забота — сказал я.

— Ты всегда оказываешься в нужном месте, в нужное время?! — полу спросил, полу утвердил он.

— Мой отец говорил мне тоже самое и поэтому посылал меня на самые невыполнимые задания — ответил я.

Он подошел и протянул мне руку.

— Вначале моя жизнь, теперь честь моей дочери. Я рад, что судьба свела нас вместе.

— Пап, так это ОН тебя спас? — всё ещё слабым голосом, удивлённо спросила Амая.

Мужчина утвердительно кивнул. Один из охранников подошёл к Амае и взял её на руки, но моей руки она не отпустила.

— Я хочу быть рядом с ним — прошептала она — Я, наконец, нашла его…

— Хорошо дочка, он поедет с нами, мне всё равно надо с ним поговорить — сказал её отец.

Только после этого мою руку отпустили.

— Надеюсь, ты не откажешься? — поинтересовался он у меня.

Вежливость. Он и сам прекрасно знал, что я не откажусь. Дело хоть и было бытовым, но в нем оказались замешаны весьма не простые люди.

— С вами я переговорю, когда мне будут ясны все детали произошедшего — сказал отец Амаи, обращаясь к моей тёте.

Что ей оставалось. Только ждать.

Мы сели в машину. Даже здесь, по требованию Амаи я сел рядом с ней. Её отец устроился на сидении возле водителя. Машина плавно взяла с места и, проехав по школьным дорожкам, выехала на дорогу. Они явно проигнорировали знак запрещения въезда на территорию школы, что бы подъехать к самым дверям спортзала. Мы выехали из нашего района и вскоре оказались в районе дорогих вилл. Завернули в один из дворов, размером со всю нашу школу, и подъехали к красивому двухэтажному зданию. Машина заехала в подземный гараж и остановилась.

Амаю перенесли в её комнату и уложили на кровать. Всё это время она требовала, что бы был рядом.

— Доча, мне надо поговорить с Алексеем, а пока за тобой присмотрят другие — сказал её отец.