Война Ночных Охотников

Первому киллеру хватило одной пули — она пробила лоб, и тело в черном комбезе откинулось на спину, чуть не своротив железный стол. Второй, из-за возни с троллем, первую пулю получил в грудь, прикрытую бронежилетом, вторую в плечо. И только третья пробила ему горло. Стрелок упал на колени, и, заливая кровью блестящий пол, успел выстрелить еще раз. Пуля звонко расплющилась об огромную дверь, закрывавшую выход, оставив на ней еще одно темное пятно. Потом убийца дрогнул, расслабился и ткнулся лицом в пол.

На миг наступила тишина, прерываемая только сдавленными хрипами вампира, пытавшегося восстановить свои расплавленные внутренности.

Кобылин заглянул в пустые глазницы навалившегося на него тролля, отлепил его скрюченные пальцы от своего горла и с трудом отпихнул тяжелую тушу. Медленно, косясь на сидящего за столом человека, поднялся на ноги. Держа пистолет в опущенной руке, мягко, по-кошачьи, подошел к вампиру, царапающему длинными когтями железный пол. Сунул руку в карман, достал сорванную с ремня вторую часть пряжки — серебренный отточенный ромб, усыпанный ядовитой пылью, и быстрым движением воткнул его в горло упыря. Тот засучил ногами и принялся кататься по полу, шипя, как таблетка растворимого аспирина.

Выпрямившись, Кобылин сделал пару шагов вперед и остановился точно в центре зала — напротив стола, за которым все так же спокойно сидел человек с глазами убийцы. Идеальный костюм, расслабленная поза, невозмутимый взгляд. Казалось, все произошедшее в зале никак его не касалось.

Алексей опустил взгляд. От пиджака остались лохмотья, залитые красной и черной кровью, левого рукава вовсе нет. Белые брюки разошлись по швам, болтаются, как матросские клеши, и все в черных брызгах. Стрелки оказались лучше, чем он думал. В груди две темные дырочки. Еще одна в плече, посреди уцелевшего рукава. И еще — в правом бедре. Все — с траурными каемками, словно кровь только выступила из тела, но тут же передумала течь.

Криво улыбаясь, Кобылин поднял взгляд на невозмутимого убийцу. Тот ответил спокойным взглядом, и внутри охотника волной разлилась ослепляющая ярость. Он получил ранения — но это было сейчас неважно. Тело пострадало, но все еще пригодно для сражения. Это главное. Ведь он, наконец, получил то, чего так ждал. И наплевать на то, что завывает в голове, пытаясь напомнить о каких-то другихделах. Нет, это все глупости. Это все — потом. Он — охотник. А перед ним — самая важная и самая опасная на свете дичь. Ты же охотник, правда? Ты должен охотиться. Вперед. Продолжай. Убей эту тварь.

Кобылин медленно поднял руку с пистолетом, прицелился. Выстрелил.

Человек за столом дрогнул от удара, чуть отклонился назад. На его белоснежной рубашке появилось черное пятно, но и только. Словно никакой крови и вовсе в его теле не было.

Все еще криво улыбаясь, Алексей демонстративно отвел руку с пистолетом в сторону и разжал пальцы. Оружие с грохотом запрыгало по железному полу, отскочило, и замерло, ткнувшись в бок хрипящего вампира.

Человек в строгом костюме, не отводя взгляда от охотника, медленно поднялся из-за стола. Оглянулся на тела, лежащие на полу, взмахнул руками. Огромный железный стол, крутясь как щепка, отлетел в сторону, а убийца с ледяными глазами, словно пушечное ядро, рванулся к охотнику.

Кобылин распрямился, как пружина. И прыгнул вперед.

* * *

Навалившись на теплый бок Жигуленка, Григорий сверлил мрачным взглядом опустевшую улицу. Порой нервно прижимал локоть к боку, проверяя — на месте ли кобура. И тут же хлопал по карману с телефоном, когда казалось, что тот вибрирует. Растрепанные волосы координатора завивались крупными кольцами, а подстриженная пару дней назад борода норовила встать торчком, как шерсть на загривке зверя.

Григорий пребывал в тихом бешенстве. Все опять пошло наперекосяк, нарушив все мыслимые правила и планы. И опять в центре всей заварушки оказался Кобылин. Он обладал удивительным даром — каждое его появление превращало все окружающее в комок хаоса, заставляя события кружиться в безумной карусели. Любое серьезное начинание оборачивалось фарсом, смертельным и кровавым. При этом, удивительным образом, сам охотник выбирался из этого безумия целым и здоровым. Хотя, теперь, наверно, уже нельзя сказать, что целым. Тем более здоровым. И все же…

Заслышав рев моторов, Борода уже привычно присел, прячась за «шестеркой». Сквозь стекла салона ему было видно, как из-за поворота вылетают одна за другой черные машины. Три стремительных силуэта с кольцами на тупых мордах, мощные, агрессивные, беспощадные даже на вид. У первой на крыше торчала синяя мигалка, распугивая своими вспышками одиноких водителей, пытавшихся объехать брошенный фургон ремонтников.

Пригнувшийся Гриша тихо выругался. Он ни секунды не сомневался в том, что увидит знакомые лица, когда эта кавалькада остановится.

Машина с мигалкой, визжа тормозами, въехала на тротуар и застыла в распахнутых воротах. Две остальные приткнулись по бокам, ловко и бесшумно, окончательно запечатав выезд со стоянки банка.