Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера

Хорош крепкий, сладкий горячий чай! Обжигаясь, все с удовольствием пили этот бодрящий напиток, закусывали и угощали нашего гостеприимного хозяина. Сахар был колотый, а старик, видно, любил пить вприкуску, а зубов-то уж не было, потому, покопавшись в ящичке стола и не найдя кусачков, он вынул большой столовый нож с деревянной ручкой, наставил на кусок сахара, зажал в кулак рукав шинели и, ударяя по спинке ножа, взялся откалывать небольшие дольки. Раздробив таким способом весь кусок, старик аккуратно собрал со стола все крошки, налил кружку чая и с наслаждением приступил к чаепитию. Пил он медленно и степенно. Размочив в горячем чае печенье или галету, накладывал на него тонкий слой сливочного масла, потом кидал в беззубый рот маленький кусочек сахару и неторопливо все это разжевывал, прихлебывая из кружки. Покрякивая от удовольствия, он и во время трапезы продолжал потчевать нас своими жизненными историями.

В оконца мы видели, как из легкого утреннего тумана показался над лесом красный шар солнца. Оно пока не грело, но светило уже очень ярко. Ночной заморозок укрыл землю белым инеем и не хотел сдаваться, как смертник, видящий свою неизбежную гибель, упорно сопротивлялся, стремясь хоть ненадолго продлить свое существование. День обещал быть летным, но авиация противника пока не появлялась. Мимо сторожевой будки по-прежнему двигались войска, обозы и пешие.

Закончив чаепитие, старик перекрестился, глядя в пустой угол, и,вздохнув, проговорил:

— Э-эх, и откель она взялась, эта проклятая война. Жили бы мы со своей старухой. Ить старикам чаво надо? Сахар да молочко, потому как в ём працент есть.

— Какой процент? — спросили с недоумением.

— Как какой? — тоже удивленно переспросил старик. И с гордостью знатока ответил: — Пользительный.

Что он имел в виду под своим «працентом», осталось известно только ему самому.

Обогревшись и хорошо подкрепившись, мы вновь ощутили энергию во всем теле, тяга ко сну исчезла. Пора. Мы стали торопливо собираться в путь, оставляя старику все свои запасы продовольствия. Хозяин тоже поднялся. Открыв рот от удивления, он непонимающе смотрел то на нас, то на продукты, горкой выраставшие на столе, и, когда мы, прощаясь, стали выходить, вдруг выкрикнул:

— А как же вы?! Чаво сами-то кушать будете?! Ахти Господи... Дак...

— Ничего, ничего, папаша, с голоду не пропадем, а вам пригодятся наши «праценты» — подкрепитесь! До свидания, папаша! Спасибо за гостеприимство, за горячий чаек, приятные беседы!

Разволновавшийся старик метался по комнатке; горячо прощаясь с каждым, напутствовал, как родной отец, желая нам воинской удачи и скорой победы над врагом.

В ПОИСКАХ ПРОТИВНИКА

Догнав свои части, мы продолжали марш. Шли мы преимущественно лесом, по азимуту, и к вечеру следующего дня вышли к берегу еще незнакомой нам большой реки. Открылась чудесная панорама. Освещенная заходящим солнцем, перед нами расстилалась широкая и ровная, как футбольное поле, большая поляна, упираясь своим южным концом в берег. На фоне синеющего вдали леса высоко поднимался крутой противоположный берег, на котором безмятежно раскинулось большое красивое село. Высокая каменная церковь, казалось, висела на самом краю обрыва, в ее многочисленных золотых крестах разноцветными бликами играло низко висящее солнце. Незабываемая красота! А внизу черной лентой перекинулась через реку узкая бревенчатая переправа, по которой муравьиной цепочкой ползли наши войска, карабкаясь по зигзагообразному подъему вверх, к селу. Широкая, глубокая река торопливо несла свои воды на восток, словно торопилась поскорее уйти от наседавшего злого врага.

Стрелковые полки, не задерживаясь в селе, сразу разворачивались в боевой порядок и направлялись одни — вверх по правому берегу прямо на запад, другие — на юго-запад, третьи — прямо на юг.

Здесь, в этом селе, мы должны были встретиться с 292-й стрелковой дивизией, которую нам предстояло заменить. Но пока никаких признаков ее присутствия не наблюдалось. А когда поздно вечером мы вошли в село, нам открылась удручающая картина: толпы женщин сновали по деревне, растаскивая в фартуках, простынях, скатертях, просто в руках огромные куски теста, свежего мяса, муку, колбасу, сало и прочие продукты. Еще не понимая в чем дело, мы немедленно задержали всех мародеров и потребовали вернуть награбленное туда, откуда его взяли. К большому нашему удивлению, выяснилось, что грабили, оказывается, не сельские магазины и пекарни, а брошенные дивизией склады.

Не ожидая нас, 292-я ушла со своих позиций. И так поспешно, что бросила все свои продовольственные склады. Почему они ушли, не дождавшись замены? Почему бросили, не вывезли склады? Почему оставили без охраны? Могли, наконец, передать их нашей дивизии, ведь противника нет и близко, значит, для этого имелись возможность и время. Все эти вопросы так и остались без ответа.

Установив порядок и выставив охрану у складов, мы принялись за размещение в селе тылов дивизии. Здесь же разместилась и наша хозяйственная рота.