Война племен. Проклятые земли

— Ну, о всяком, знаешь, — пробормотал с набитым ртом Боиндил. — Об альвах, которые напали на нас… о той странной корове… о том, что нам теперь делать без Огненного Клинка… как там Боендал… подошли ли свинорылые к нашим горам… что означает та руна в Потусторонних Землях… — Гном постепенно повышал голос. — А вместо этого ты разгуливаешь рядом с этой белокожей дамочкой с глазами красными, что твой кролик, и треплешь языком с умным видом! Смотри, чтоб у тебя язык на зубы не намотался! Ты что, забыл, зачем мы сюда пришли?

Остальные гномы притихли. Мюр, разговаривавшая с другой целительницей, обернулась в их сторону.

Тунгдилу все это не нравилось. Боиндил всегда страдал от излишней вспыльчивости и, когда начинал злиться, уже не мог остановиться. К тому же он давно не дрался и так и не смог отомстить за смерть своих спутников. И после этого откровенного разговора Златорукий действительно чувствовал себя немного виноватым.

Боиндил раздраженно откусил сыр вместе с палкой, на которую он был насажен, да так все и прожевал.

— Я просто поражен, Тунгдил. Как ты мог столь быстро все забыть?

— Но ты же сам мне советовал так и поступить, — робко возразил Златорукий.

— Ты должен был забыть о том, что Балиндис собиралась заключить с тобой Нерушимый Союз. Но не обо всем же остальном! — Видимо, Боиндил не собирался прекращать спор. — Твой долг состоит в том…

— Мой долг? — возмутился Тунгдил. — Да мне остотионило постоянно что-то слышать о моем долге, Боиндил. Всем я был что-то должен: Лот-Ионану, Верховному королю, гномам, Потаенной Стране. Хватит уже! Теперь я буду решать, что я хочу делать и в чем мое предназначение. Никто другой не будет решать за меня! Ни клан, ни племя, ни семья!

— Вот, значит, как? Слишком долго пробыл среди гномов-изгнанников, этих преступников, этих убийц! И вообще, тебе легко говорить, — перебил его Боиндил. — У тебя же ничего не было. Ты не… — Бешеный поспешно сунул в рот сыр, понимая, что наговорил лишнего. Было слышно, как он с треском жует палку.

Но было уже слишком поздно. Тунгдил прекрасно понимал, что собирался сказать его друг.

— Ну давай, говори! — Его глаза блестели. — Скажи это мне в лицо, Боиндил. Все так думают.

Боиндил удрученно молчал.

— Герой Черного Ярма — гном из племени Третьих, гном, выросший среди людей, диковинка. Лишь волею случая он оказался замешан во все это и сыграл слишком уж большую роль. Он не заслужил этого. — Тунгдил отвернулся к костру. — Вы забываете о том, что меня во все это втянули Верховный король с Балендилином. Без них все было бы иначе. Не пришлось бы вам со мной возиться, и я стал бы еще одним бродячим кузнецом. Ходил бы по королевствам людей и зарабатывал на жизнь. Или прибился бы к Свободным гномам!

— Я не это имел в виду, — удрученно проговорил Боиндил. — Без тебя Потаенная Страна принадлежала бы Нод’онну… — Он попытался подобрать подходящие слова. — Пожалуй, нам стоит забыть обо всей этой чепухе, — виновато предложил он. — Давай сделаем вид, будто я ничего не говорил, книгочей.

Грустно улыбнувшись, Тунгдил опустил руку ему на плечо.

— Это не чепуха, Боиндил. Ты сказал правду. Как и я.

Поднявшись, он отошел от костра. Бешеный хотел последовать за ним, но Мюрмианда остановила его.

Тунгдила она нашла под деревом. Гном подбрасывал найденный где-то камешек.

— Нелегко быть героем. — Мюр села рядом с ним. — У тебя была подруга, но тебе запретили на ней жениться, я правильно поняла?

Он вздохнул. «Ну вот, и что она теперь подумает?»

— Да, Мюр, это так. Ее зовут Балиндис Железнопалая, и вплоть до последних дней я думал, что заключу с ней Нерушимый Союз и мы будем жить вместе в Серых горах до конца жизни.

— Но она последовала традициям и подчинилась воле клана, — догадалась гномка. — Твое сердце справится с этим горем, Тунгдил. — Она протянула руку за камешком, и случайно их пальцы соприкоснулись. — Если я смогу помочь тебе в этой беде, дай мне знать, — прошептала Мюр, убирая руку.

— Мюр… Я… — Тунгдил почувствовал в животе то же, что и во время езды на вагонетке в туннеле, когда он катился с большой высоты.

Придвинувшись к нему, Мюрмианда привстала и коснулась кончиками пальцев его губ.

— Я никому не обещана, Тунгдил, и сама вольна решать, с кем связать свою судьбу. Я еще не встречала гнома, который бы знал столько, сколько знаешь ты. Ты нравишься мне, и не имеет значения, кем ты был раньше. Я знаю многих из племени Лоримбура, и, пока они живут среди нас, нам не в чем их винить. — В свете луны ее красные глаза таинственно поблескивали, а волосы и пух на щеках отсвечивали серебром. — Твое сердце грустит. Так и должно быть. Гной должен выйти из раны, чтобы она затянулась. — Мюр склонилась к нему и поцеловала в лоб. — Когда твое сердце будет готово к этому и ты будешь знать, что твои чувства ко мне не связаны с местью Балиндис, скажи. Я исцелю твою душу. — Она опять опустилась на землю.

Они молча любовались звездами над Серыми горами.

— Спасибо, — наконец сказал Тунгдил.

— За что? Я просто сказала тебе о своих чувствах.