Война под поверхностью

— Это просто уверенность, без «само», — ответил Седонис. — Смотри, у нас есть взрывающиеся стрелы и новые бомбы. С их помощью мы сможем бороться с клотами, А филий и сатков мы уже били и до этого, побьём и сейчас.

Птунис лишь усмехнулся в ответ. Как быстро всё меняется. Ещё несколько месяцев назад все тряслись от страха лишь при одной мысли, что они могут встретиться с филией. Теперь же колонисты не боялись не только их, но и сатков — одних из самых страшных хищников океана. А на смертельно опасных клотов смотрели почти как на равных противников.

Заргис оказался прав. Психологический момент оказался очень силён. Перестав панически бояться филий, люди стали слабее поддаваться внушению и теперь при встрече с ними всегда пытались сопротивляться их мозговому воздействию.

— Ну, это-то мы завтра проверим, — произнёс Птунис. — Меня в данный момент беспокоит другое: правильную ли стратегию мы выбрали. У нас ведь как получается: мы сражаемся, они отступают, мы торжествуем. Затем они возвращаются, отступаем мы, что-то меняем в тактике, придумываем новое оружие, затем опять выходим на битву. И вновь сражаемся.

— А как ещё можно воевать? — абсолютно искренне удивился Седонис. — Сражения и составляют суть войны. И как тут можно придумать что-то новое? Я не понимаю.

— Я и сам не понимаю, — признался Птунис. — Но, возможно, мы с самого начала что-то делали не так? Может быть, всё это можно было решить как-то по-другому? Без таких жертв? — Он сделал паузу. Никто не перебивал его, и тогда Птунис продолжил: — Мы ведь очень мало знаем о филиях. Где они конкретно обитают? Сколько они живут? Какая их численность? На эти и многие другие вопросы у нас нет ответа.

— Ну, ты ведь разговариваешь со своим кулом! — улыбнулась Дарица.

— И что? — не понял Птунис.

— Вот и задай ему эти вопросы. Кулы ведь такие же коренные обитатели океана, как и филии. И они их заклятые враги. Я уверена, что кулы знают о филиях гораздо больше, чем мы.

Несколько мгновений Птунис ошеломлённо смотрел на Дарицу, а затем с диким воплем вскочил со стула.

— Проклятие! — завопил он. — Ты — гений! А я — идиот! Мне давно нужно было подумать об этом! Ведь это же так просто! Надо всего лишь расспросить Зуба! Чёрт, какой же я всё-таки дурак! Так, я иду в загон немедленно!

— Не скрою, — засмеялась Дарица, — твоя самокритичность меня радует! Но, может быть, не стоит так спешить, и ты успеешь это сделать потом, на свежую голову?

— Нет, — ответил Птунис. — Возможно, это поможет получить нам какие-нибудь важные сведения. Я пойду сейчас.

— Не задерживайся долго, — выкрикнула Дарица в спину убегающему Птунису. — Тебе необходимо отдохнуть перед завтрашним днём.

Седонис с Арошей переглянулись и выскочили вслед за Птунисом.

Уже в загоне, подплывая к клетке Зуба, Птунис подумал, что он довольно давно не общался со своим кулом. Сначала, когда он понял, что может слышать мысли Зуба, они «разговаривали» почти ежедневно. Но с тех пор, как началась война, другие дела и заботы вытеснили эти разговоры. Кроме того, Птунис теперь был главнокомандующим, и его охраняло столько людей и кулов, что в защите Зуба он уже не нуждался.

Чувствуя за собой лёгкую вину, Птунис открыл дверь клетки и знаком предложил Зубу покинуть её. Однако кул неподвижно застыл посреди клетки, пристально всматриваясь в своего хозяина.

«Что случилось, Зуб? — удивился Птунис. — Ты не хочешь размяться?»

За время, что он охотился с Зубом, Птунис хорошо его изучил. Тот раньше никогда не отказывался поплавать хотя бы в загоне, если не было возможности выйти в океан. Кул ещё некоторое время был неподвижен, а затем, будто нехотя, шевельнул плавником.

«Мы поплывём в океан?» — спросил кул.

На самом деле океан он называл иначе, точнее — совсем по-другому. А ещё точнее, не называл, а представлял. Но Птунис уже научился быстро переводить мысленные образы, возникающие у Зуба, на более понятные ему. Зуб тоже учился. Он уже мог мыслить связно и гораздо быстрее, что немало помогало в их общении.

«Нет, — ответил Птунис. — Там филии. Нашу колонию окружили, и нам не выйти в океан просто так, чтобы поохотиться. Теперь нам приходится постоянно сражаться».

«Птунис не берёт с собой Зуба сражаться, — подумал кул, продолжая пристально глядеть на человека. — Почему?»

«Я сейчас являюсь большим командиром, — пояснил кулу Птунис. — Меня охраняют много людей и другие кулы. Я не хочу напрасно рисковать тобой».

Кул некоторое время молчал, как будто осмысливая ответ, а затем задал новый вопрос, от которого, будь он задан не в воде, а на суше, у Птуниса непременно бы ноги подкосились.

«В другом загоне вы убиваете кулов своим оружием. Почему?»

«Другой загон — это Кормушка, — машинально подумал Птунис, а потом у него в голове как будто что-то взорвалось от потрясения, и он мысленно завопил: — Проклятие, Зуб! Откуда ты это знаешь?!»