Война под поверхностью

— Сатки пошли в атаку, — сообщил Птунис по прибору связи. — Очевидно, вскоре появятся и клоты.

На вчерашнем совещании перед боем Заргис сказал Птунису, что ему всё-таки придётся надеть новый шлем. Ведь мысли, хотя он и делает это очень быстро, он может передавать лишь одному человеку. А по прибору связи его сразу услышат все. Подумав, Птунис вынужден был согласиться. Громоздкий шлем раздражал его, но приходилось терпеть.

Он оказался прав. Как всегда сверху спланировали сатки. Бойцы с новыми стрелами и бомбами их уже ждали. На верхнем уровне, чуть выше основной массы войска, завязалась схватка. Внизу колонисты вступили в сражение с сатками.

Выждав, когда армии столкнулись, и сатки завязли в передней линии колонистов, Птунис скомандовал:

— Седонис, давай!

Засадная сотня Седониса ударила сбоку. Она напала на филий, руководящих сражением и находящихся чуть в стороне, и стала их уничтожать. Рыбы поначалу смешались, но потом перегруппировались, пришли в себя, и откуда-то из глубины океана на людей налетели сатки.

Сражение завязалось и здесь. Седонис хотел было дать сигнал к отступлению, но потом подумал, что тогда задача, поставленная Птунисом, не будет выполнена. Он отдал приказ рассредоточиться, чтобы растянуть линию нападающих, а сам с одним десятком прижался ко дну и поплыл вперёд.

Последствиями схватки было то, что с морского дна поднималась взвешенная смесь, затруднявшая видимость. Может быть, поэтому филии и прозевали нападение Седониса. Он со своими людьми всплыл прямо под ними и с ходу открыл по рыбам стрельбу. Двух сатков, охраняющих филий, уничтожили сразу же, а потом, как выразился позже один из участников этого дерзкого рейда, пошла потеха. Филий расстреливали в упор. Рыбы метались в разные стороны, но, казалось, повсюду были враги. Бойня прекратилась, когда у людей почти закончились боеприпасы. Повсюду в воде плавали тела рыб. Похоже было, что не уцелел никто.

Седонису внезапно стало не по себе. Десятки мёртвых врагов окружали его, казалось, он должен был радоваться — и вот на тебе, никакого удовлетворения. Наверное, потому, что рыбы практически не сопротивлялись. Похоже, в последнее время они стали настолько сильно бояться людей, что уже не надеялись на своё знаменитое внушение. Седонис махнул рукой, давая сигнал отходить, и, не оглядываясь, поплыл назад.

Возвращались они уже спокойно. Без филий сатки бросили воевать и уплывали с места сражения, огибая людей. Седонис улыбнулся. Всё-таки дело было сделано. Теперь можно было доложить Птунису и ударить рыбам в тыл. В это время плывущий неподалёку сатк развернулся и устремился к нему. Один из его бойцов резко вытянул руку в сторону, привлекая внимание Седониса. Тот обернулся и выругался вслух.

— Что там у тебя? — раздался в шлеме встревоженный голос Птуниса. Седонис дрался вдалеке, и ему не было видно, что творится там у его друга.

— Проклятые рыбы! — ругался Седонис. — Они прислали подкрепление. Здесь появились новые филии. Наверное, с полсотни. Сатки опять нас атакуют.

— Немедленно отходи к руинам, — приказал Птунис. — Они рядом с тобой. Там закрепись и держи оборону. Мы поможем. Береги людей и себя тоже.

— Угу, — согласился с ним Седонис, вытягивая руку вперёд и нажимая на курок.

Одна пуля вылетела из ствола и, пронзив небольшим бурунчиком толщу воды, ударила сатка в морду. Хищник, не замедляя движения, лёг на бок, готовясь к последнему броску. Седонис передёрнул затвор, и… выстрела не последовало. Обойма была пуста. Седонис присвистнул и сдёрнул со спины пневматик. Сатк начал раскрывать пасть. До него уже оставалось несколько метров. Седонис вытянул руку с пневматиком, рассчитывая попасть хищнику в рот. Теперь только точное попадание могло спасти его. Сатк был уже рядом, палец стал плавно давить на курок, как внезапно у сатка исчезло полморды.

Седонис не успел удивиться такому превращению, как его взрывной волной отбросило назад. Сделав в воде переворот, он затормозил. В нескольких метрах от него его десятник Пурис показывал ему знаками, что всё, мол, в порядке. В его руке была зажата ещё одна взрывающаяся стрела. Седонис готов был дать палец на отсечение, что тот сейчас довольно лыбится под маской. Но только вот зря он это делал. Седонис вытянул в его сторону пневматик и выстрелил.

Пурис застыл. Всё произошло настолько быстро, что он не успел ничего предпринять и лишь беспомощно смотрел, как гарпун устремился прямо к его лицу. Он прошёл буквально в нескольких дюймах от головы десятника.

«Слава богам, промазал!» — подумал Пурис, у которого в голове внезапно зазвенело, и оттуда исчезли почти все мысли, кроме одной: «За что?» По всему телу внезапно разлилась предательская слабость, как бывает, когда чудом избегнешь смертельной опасности. Он смог лишь повернуть голову, провожая стрелу взглядом.

— Попал! — радостно закричал Седонис.