Война Поппи

— При всем уважении, доктор, до тех пор, пока вы не побывали в зоне боевых действий, пока не увидели, как умирает единственный брат, который у вас когда-либо был… Вы не можете мне помочь. Ваши книги даже близко не подходят к сути. Единственный человек, который может мне помочь, находится за этими стенами, так что просто делайте то, вам нужно. Позвольте мне отсидеть свой срок, чтобы я мог вернуться к ней.

— Я делаю то, что должна. — Она снова открывает ящик стола и вытаскивает еще одну из этих проклятых анкет. — Вы сделаете то, что мне нужно, и я позабочусь о том, чтобы вы вернулись к ней как можно скорее.

— Хорошо. — Я просматриваю ее вопросы, отвечая на них почти правдиво, и возвращаю ей лист бумаги.

— Спасибо. На сегодня это все.

Спасибо, блять.

* * *

Прошло больше недели с тех пор, как я видел Поппи, и в ту секунду, когда увидел ее, мне показалось, что я снова могу нормально дышать.

Она сидит за столиком у окна в комнате для свиданий, смотрит на улицу. Она кусает нижнюю губу и я практически чувствую, как тревога исходит от нее. Она поднимает голову, когда я приближаюсь, ее серые глаза встречаются с моим взглядом, дрожащим от волнения.

— Привет, — говорю я, садясь напротив нее.

— Почему ты не сказал мне? — Ее голос вибрирует, лицо краснеет.

Я беру в руку один из ее сжатых кулачков, распрямляю ее пальцы. Подношу ее руку к своему лицу и касаюсь губами костяшек пальцев. Она отдергивает руку и смотрит на меня.

— Не пытайся очаровать меня, Брэндон. Ответь на гребаный вопрос.

Я прикусываю губу, пытаясь не смеяться, потому что она всегда ругается, когда злится, а с ее гнусавостью звучит еще хуже.

— Разве Финн не объяснил? — спрашиваю я.

Она смотрит на меня. Ее ноздри раздуваются.

— Ты сейчас серьезно? Я не хотела, чтобы Финн объяснял мне это. — Она встает и берет со стола сумочку.

Я быстро встаю на ноги, хватаю ее за запястье и тяну к себе. Она оказывается у моей груди, я обхватываю рукой ее шею, прижимаясь губами к ее губам. Она замирает, ее тело на секунду становится будто деревянным, потом она становится податливой в моих объятиях. Мои пальцы скользят прямо под подолом ее топа, оставляя след на теплой коже у основания позвоночника. Она вздыхает и раскрывает губы, и я улыбаюсь ей в рот, прежде чем прикусить ее нижнюю губу.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу и поглаживаю костяшками пальцев по ее щеке.

— Пожалуйста, не уходи, — выдыхаю я ей в губы.

— Боже, я ненавижу тебя. — Она стонет, и ее теплое дыхание обдувает мои губы, она обвивает пальцами мои бицепсы. Прижимается ко мне на мгновение, прежде чем отступить. — Ты должен был мне сказать.

Я сажусь в попытке заставить себя оторваться от нее.

— Ты бы не позволила мне это сделать, а мне нужно было сделать это.

Раздраженный вздох срывается с ее губ, и она плюхается на стул.

— Возможно, это единственный раз в моей жизни, когда я действительно принял правильное решение, детка. Не надо ненавидеть меня за это.

— Как долго ты здесь пробудешь?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Все зависит от того, что скажет доктор.

— О Боже, я уверена, что кто бы ни был этот доктор, у него сегодня удачный день.

Я ухмыляюсь.

— Не думаю, что я ей нравлюсь.

— Тебе лучше не вести себя с ней как мудак. — Поппи сурово смотрит на меня. — Ты ведь был мудаком, не так ли?

— Я чертовски прекрасен, — говорю я, защищаясь.

— Отлично, в таком случае тебя никогда не выпустят. Знаешь… — Ее взгляд падает в пол, и она начинает играть со свободным шнурком на свитере. — Я разговаривала с одним из военных на работе, Фергусом, он сказал, что, поскольку у тебя посттравматическое стрессовое расстройство, они должны отпустить тебя, если ты согласишься на лечение.

— Кто, черт возьми, такой Фергюс? — Я хмуро смотрю на стол. Что за грёбаное имя Фергус? — Оно похоже на укол.

Запрокинув голову назад, она стонет и проводит руками по лицу и потом снова смотрит на меня.

— Это все, что ты слышал? Она качает головой. — Он один из тех парней, которые проходят через Хедли Корт. Он тот, кто дал мне все эти книги о посттравматическом стрессовом расстройстве, чтобы помочь мне справиться с твоими перепадами настроения, ради Христа…

— Да, я уверен, что именно это он и делал, помогая тебе. Мои перепады настроения были бы намного лучше, если бы мне не приходилось иметь дело с такими позёрами, как Фергюс, болтающими с моей девушкой. — Я поднимаю бровь, глядя на нее, и, черт возьми, я хочу ударить по чему-нибудь.

Она толкает меня в плечо.

— Заткнись уже, ладно, или хочешь найти свой клуб и затащить меня обратно в свою комнату за волосы?

— Если бы, — ворчу я. — Во всяком случае, у меня нет посттравматического стрессового расстройства. Клянусь, армия просто хочет копать мой чертов лоб этим дерьмом и двигаться дальше.

Поппи смотрит на меня, в ее глазах много сочувствия, как будто я гребаный брошенный щенок в одном из этих телевизионных рекламных роликов.

— В этом нет ничего плохого, — говорит она. — Что есть, то есть…

Я тяжело выдыхаю и откидываю голову назад, сосредотачиваясь на резких флуоресцентных потолочных лампах.

— Опоссум…