Война после войны (СИ)

В десантные дивизии Багги с Лето людей отбирали лично, по каким-то своим критериям. Прошлое человека не учитывается ими вообще. Брали и уголовников, и политзаключённых, и штрафников, и бывших пленных. Людей забирали прямо из следственных отделов НКВД и СМЕРШ. Возражавшим им сотрудникам тут же предлагалось место в подразделении, на отказавшегося сразу же писался рапорт как на труса и изменника Родины. В то же время к сотрудникам НКВД и замполитам внутри своего подразделения относятся как к своим бойцам.

Во всех десантах участвовали лично. Командир одной из разведрот в дивизии Лето бывший вор, отсидевший больше десяти лет. Командир одного из полков пленный подполковник, сбежавший из немецкого лагеря смерти и взятый у нас за измену Родине. Перед десантом Лето с Багги приехали прямо в следственное управление СМЕРШ и забрали оттуда всех добровольцев, а подполковника сразу поставили командовать этими добровольцами.

Начальник следственного управления потерял дар речи и чуть не поседел. Багги и ему предложил поучаствовать в десанте, а Лето под шумок забрал из управления комендантский взвод, исполняющий приговоры. После того случая им ни разу не возражали, но команды исполнителей приговоров они забирали в десанты всегда.

Багги в сорок пятом сдуру арестовывать приехали, так за него две дивизии поднялось, причём одна из дивизий танковая. Конвойное отделение отметелили так, что всех в госпиталь пришлось отправлять. Конвойников привезли в госпиталь танковой дивизии, и они под шумок огребли ещё и там.

Генерала этого штабного с особистом корпуса из ямы деревенского туалета потом доставали, они там спрятались. До Сталина дошло. Я никогда не видел, чтобы «Хозяин» так смеялся. Как их теперь арестовать? Оба дважды Герои, а наград у них столько, что бронежилеты не нужны. А! — Смирнов в сердцах махнул рукой, но не видно было, что он хоть как-то расстроен.

Рассказывал он всё это с удовольствием, вспоминая видимо, что-то известное только ему одному и улыбаясь при этом. Но, меня Смирнов этим рассказом не удивил.

Почти наверняка к каждому моему современнику было приставлено по персональному Смирнову. Как только эти живчики поняли, что могут воплотить в жизнь все свои мечты и безумные идеи, то тут же развернулись по полной программе. Зато теперь в стране есть элитные дивизии ВДВ и морской пехоты, бойцы, которых не горят в огне, не тонут в воде, не боятся ни черта, ни дьявола, ни НКВД и могут выполнить любое самое безумное задание. После войны эти дивизии не только не расформировали, но ещё и усилили.

Ким рассказывал, что при формировании дивизий на Японию, Корею и Китай в десантные подразделения конкурс был двадцать человек на место. Легко могли сформировать ещё десяток дивизий. Желающие попасть в дивизии Багги с Лето рвались к ребятам всеми правдами и неправдами и надо сказать попадали. Пока дивизии готовились, они выросли, чуть ли не в полтора раза.

За своих бойцов впрягаются это да, но за трусость, мародёрку и изнасилования расстреливали без суда и следствия, прямо на месте и часто собственноручно. Контрразведчики в их подразделениях сидели без работы, но ребята создавали из сотрудников СМЕРШ отдельные разведгруппы, занимающиеся после выброски десанта захватом документов и офицеров противника. Всех захваченных тут же жёстко потрошили и по новым данным разворачивали десант по целям.

В Югославии рота десанта свалилась на штаб дивизии, захватив его целиком, только охрану вырезали, правда дивизия была итальянская. Через три часа дивизия сдалась в полном составе, самостоятельно перебив немцев, надзирающих за союзниками. Радист роты отстучал Багги сообщение и тот ни с кем, не согласовывая, выкинул вперёд свой резерв, заняв несколько ключевых мостов и туннелей. Фронт от такого выверта Багги просто развалился. Вышибить вцепившихся десантников сразу не удалось, итальянцы оставили на позициях всё тяжёлое вооружение, а через несколько часов было поздно.

Командир механизированного корпуса готовящийся атаковать в лоб укреплённые позиции, и мысленно простившийся со своим корпусом, да и с собственной жизнью тоже, получив сообщение от шустрого мотоциклиста разведчика о том, что перед ним противника просто нет, сначала хотел расстрелять этого разведчика, но услышав имя Багги, рискнул. Приказав сообщить в штаб армии о том, что пошёл вперёд, он лично запрыгнул в танк и его танки, пройдя ускоренным маршем почти двести километров, разрезали группировку противника ровно пополам, потеряв при этом всего шесть танков и десяток бронеавтомобилей.

Немцы с огромаднейшим трудом собрали кулак ответить и по ним влупили боеприпасами объёмного взрыва и ракетами. Та итальянская дивизия, что сдалась первой, наверное, молится на роту, пленившую их до сих пор. Они потом эти завалы из немецких трупов разбирали. Это была единственная дивизия с такими мизерными потерями.