Война послезавтра

— Привет, внучек, — раздался в наушнике, который впопыхах воткнул в ухо Афанасий, голос деда, Геннадия Терентьевича. — Не разбудил?

— Только проснулся, — со смехом признался Афанасий. — Я в отпуске, балдею, встаю, когда хочу. Рад тебя слышать, дед! Как здоровье, что нового изобрёл?

Деду исполнилось семьдесят пять, был он давно на пенсии, но как инженер и радиофизик по профессии продолжал заниматься творческими изысканиями, и его дом на окраине Судиславля, где и родился когда-то Афанасий, больше походил на мастерскую и на музей одновременно.

— На здоровье не жалуюсь, — бодрым голосом заявил Геннадий Терентьевич. — Да и чего на него жаловаться? Здоровье либо есть, либо его нет. Ноги ещё носят. Если ты в отпуске, так, может, навестишь старика? Покажу кое-что интересное.

Афанасий хотел ответить отказом, так как идея полететь на море уже развила бурную деятельность в голове, но вдруг заколебался. На родине он не был уже года три, и его тянуло в Судиславль всё сильнее.

— А знаешь что, дедуля? Приеду! — пообещал он не слишком уверенно. — Сегодня же. Давно детство не вспоминал. А что ты там наваял?

— В двух словах и не расскажешь, увидишь сам.

— Старый секретчик, — засмеялся Афанасий. — Привык блюсти государственные тайны. Надеюсь, не бластер какой-нибудь соорудил?

— Эта штуковина почище бластера будет, — самодовольно похвастался Геннадий Терентьевич. — Сам не ожидал, что получится. Голова у твоего деда ещё работает. Так точно приедешь?

— Соберусь и поеду, мне не перед кем отчитываться. Жди к вечеру.

На душе стало легче. Уже не надо было ломать голову над «проблемой морей», добывать билеты на самолёт, заказывать гостиницу, а отдых на родине никогда не тяготил. Всё-таки восемнадцать лет Афанасий провёл в родных стенах отцовского (точнее, дедовского) дома, о чём у него сохранились самые тёплые воспоминания. Захотелось побродить по улочкам окраины городка, сходить в лес, на речку, попариться в баньке, проведать старых школьных товарищей, с которыми когда-то с упоением играл в футбол. Многие из них так и остались в Судиславле, окончив местные учебные заведения, а то и просто отыскав работу без всякого образования.

Зарядка и бритьё заняли четверть часа. Завтрак ещё полчаса. Жил Афанасий один, так как девушки у него не задерживались, походный образ жизни майора спецназа не устроил ни Лену, врача-педиатра, ни Зинаиду, менеджера рекламной компании, ни Свету, продавщицу книжного магазина. Всем троим мерещилось одно и то же: мужик гуляет. В то время как мысли Афанасия были заняты исключительно работой, и если он и встречался с женщинами, то лишь в интересах оперативных мероприятий.

Впрочем, расставался он с подругами легко, без особых сожалений, ни одна из них не тянула на «самую желанную и единственную». Ну не любил он их на разрыве аорты.

Конечно, квартиру ему дали — служебную, естественно, поближе к базе «Альфы», в Бибиреве, — далеко не люкс-класса, однако у новой шестнадцатиэтажки была своя парковочная зона в полусотне шагов от дома, и машину Афанасий мог ставить там на любой срок, не опасаясь за её сохранность. Именно это обстоятельство и мирило его с «деловой комфортностью» миниатюрной двухкомнатки площадью всего в двадцать квадратных метров (с кухней и туалетом), интерьер которой составляли кровать, стол, два стула, шкафчик для белья и книжная полка с тремя книгами: томиком Достоевского, книгой какого-то современного фантаста по фамилии Урой и телефонным справочником. Стеклянную вазу высотой больше метра, очень стильную, бело-голубую, подарили ему сослуживцы на день рождения, и теперь в ней красовался кренч — очищенный от коры и выбеленный прут какого-то кустарника со множеством изгибов и колен.

Впрочем, Афанасий привык к спартанскому образу жизни и перестал обращать внимание на отсутствие уюта. Кстати, и Света, прожившая с ним в этой квартире около года, избалованная домашним уходом (её отец был известный политик и депутат Госдумы), этот самый уют создать не смогла.

Было около двенадцати часов, когда Афанасий спустился с одиннадцатого этажа во двор дома со спортивной сумкой и подошёл к своему скромному кроссоверу «Ниссан Скарабей» тёмно-лилового цвета. Спортивно-агрессивной езды ему хватало и на службе, поэтому в обычной жизни он предпочитал спокойное ненапряжное вождение.

В последний раз три года назад он ездил в Судиславль на электричке с Курского вокзала. К тому времени почти везде начали ходить скоростные «Сапсаны», и путь от Москвы до райцентра — чуть больше четырёхсот километров — занимал всего два с половиной часа.

Нынче Афанасий захотел прокатиться на родину на машине и, хотя провёл в пути пять часов, не слишком разочаровался в отсутствии хорошей трассы и присутствии скрытых телекамер чуть ли не на каждом километре шоссе. Погода стояла прекрасная, почти безоблачная, светило солнышко, пели птицы, зеленели поля и леса, и на душу майора снизошла благодать. Он действительно соскучился по родным просторам, по лесам и дубравам, по спокойному ритму простой деревенской жизни, которая часто снилась по ночам.