Война послезавтра

Семёнов остановился у своей машины, вертя в пальцах листок с чертёжиком и формулами, начертанными Пахомовым-старшим, спрятал во внутренний карман полупальто с меховым воротником.

— Надеюсь, твой дед прав и мы поправим наши дела.

— Что вы имеете в виду?

— Твоя идея с самолётом-ловушкой практически реализована, второй «Ил» готов к вылету.

— С неймсом?

— С «изделием Д». Название «неймс» никому не нравится из начальства. Если идея Геннадия Терентьевича верна, мы доработаем «изделие Д»… или «Шершень» и…

— Объявим пиндосам войну?

— Объявлять ничего не будем, а беспилотник…

— Собьём к чёртовой матери!

— Именно, полковник. — Семёнов открыл дверцу и сел рядом с водителем. — В Центр.

Афанасий устроился на заднем сиденье, потеснив Дохлого.

— Как дедуля? — поинтересовался сержант.

— В порядке, — рассеянно ответил Афанасий, перед глазами которого развернулась картина: самолёт с неймсом на борту поднимается в небо, стреляет, и от космического самолёта Х‑37 остаются рожки да ножки.

«Новая» команда, о которой говорил Семёнов, действительно оказалась старой. Афанасий с радостным чувством узнавания обнял четверых оперативников «Альфы», с кем он служил полгода назад: Кота — капитана Котова, Сизого — лейтенанта Сизова, Голубя — лейтенанта Друяна и Лапу — старшего лейтенанта Михеева.

— Четверых хватит? — осведомился Семёнов, присутствующий при встрече.

— Лучше бы всех, — сморщился Дохлый, но, перехватив взгляд Пахомова, сделал равнодушное лицо.

— Как вам удалось?

— Взяли в аренду, — усмехнулся начальник оперативного Управления. — Твоя бывшая контора дала добро, ситуация не должна выйти из-под контроля, а последствия могут быть слишком велики. Вылет через три часа, инструкции получите в самолёте.

— Второй «Ил»? — с надеждой спросил Дохлый.

— До Петропавловска полетите на военном транспортнике, там вас будет ждать «вертушка». Вместе с вами полетит эксперт Центра капитан Новицкий, спец по «Коршуну». Вопросы есть?

— Пока нет.

— Готовьтесь. — Семёнов вышел.

Афанасий оглядел обступивших его бойцов и сказал абсолютно искренне:

— Как же я рад вас видеть, товарищи офицеры!

Взлетели из Раменского ровно в два часа пополудни: военным транспортником оказался «Ил‑76» с новыми двигателями, развивавший вполне приличную скорость под девятьсот километров в час.

Ещё будучи на базе, Афанасий смог переделать «маузер» по чертежу деда, и хотя на испытания «мини-неймса» времени не хватило, он был почти на сто процентов уверен, что обладает оружием, равного которому просто нет. Если «маузер» бил на полтысячи метров, проделывая дыры в любом материале, то усовершенствованный «дыробой» должен был стрелять по меньшей мере на пять километров.

С Дуней повидаться не удалось, что огорчало. Он лишь позвонил ей и сообщил о срочной командировке на Камчатку.

— Буду ждать, Фаня, — жалобно ответила не менее огорчённая девушка. — Береги себя.

С экспертом из Центра капитаном Новицким Афанасий уже встречался, хотя и мельком. Это был долговязый блондин лет сорока, с пушистыми белыми ресницами альбиноса и сонным лицом. Он забился в уголок грузового отсека самолёта, часть которого была приспособлена для перевозки личного состава, и в разговорах бойцов группы не участвовал, уткнувшись в экран планшета. Он должен был, по словам Семёнова, определить степень повреждений «Коршуна» и помочь демонтировать генератор, чтобы его можно было доставить на Большую землю.

В Петропавловске-Камчатском сели в четыре часа утра по местному времени. Встречал группу представитель камчатского отделения ФСБ майор Рябинин, неулыбчивый толстяк с опущенными уголками губ, выражающими если и не мировую, то житейскую скорбь. Говорил он тихим насморочным голосом, лаконично и сообщил, что будет сопровождать группу к месту падения самолёта «Ил‑96».

— Нашли? — спросил его Котов.

— Нашли, — подтвердил Рябинин.

— Где?

— Камчатский полуостров, мыс Африка.

— Африка? — удивился Друян. — Здесь так жарко?

— Как и везде на полуострове. Сейчас там почти по всей территории снег лежит.

— Кто ж так мыс назвал не по-человечески?

Рябинин промолчал, посчитав вопрос лишним.

Позавтракали в том же терминале аэропорта, Рябинин доставил группу к вертолёту и забрался вместе с остальными на борт старичка «Ми‑8», принадлежащего камчатскому погранотряду: выкрашен вертолёт был в зелёный цвет.

В кабину вертолёта уже были погружены большие чёрные сумки и пакеты, внутри которых оказались комплекты костюмов «Север-милитари», предназначенные для работы в сложных метеоусловиях и при температуре до минус сорока градусов.

— Переодевайтесь, — показал на сумки Рябинин, начиная первым выбирать себе костюм. — Размеры есть все, тут написаны рост и полнота, к тому же они подгоняются по комплекции. В пакетах ботинки.

Дохлый было заартачился: «Мне и в моём лапсердаке хорошо», — но Афанасий смерил его нехорошим взглядом, и сержант со вздохом принялся переодеваться. Помахал руками, поприседал, сказал озадаченно:

— Глянь-ка — не стесняет!

Рябинин кивнул, укладывая свой гражданский костюм и ботинки в освободившийся пакет.