Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров

Мы с Максом повернулись и увидели Мофа, спешащего вслед за Саммерином по дороге к докам.

– Не знаю, Моф, – ответил Саммерин. – Элен будет отличным учителем.

– Но тогда ты будешь меня учить? После того, как приплывешь назад?

Саммерин повернулся, сцепил руки на груди под плащом и долго молча смотрел на мальчика.

– Да. Когда я приплыву назад и если больше не буду нужен Ордену, я снова стану твоим учителем.

Казалось, Мофа лишь частично утешило обещание Саммерина. Он бросил на наставника недоверчивый взгляд из-под насупленных бровей, но тут заметил Макса и повернулся к нам, слегка сжавшись под его взглядом.

– Я еще раз прошу прощения за подзорную трубу. И за цветы. И…

Левый уголок рта Макса дернулся вверх.

– Какую подзорную трубу?

– Ту, которую я…

– Не помню никакой подзорной трубы.

– Я ее разбил…

Макс вздохнул и ущипнул себя за переносицу. Несмотря на все, я сдержала готовую расползтись по лицу улыбку.

– Не бери в голову, Моф. Все в порядке. Я уже забыл.

– О. – Моф опустил взгляд на свои руки, судорожно сжимая кулаки. – Ну, все равно…

– В свое время я тоже переломал много вещей, сам того не желая. Просто продолжай работать над этим, и ты справишься. Когда у тебя начнет получаться, я уверен, что ты станешь очень хорошим повелителем магии.

– Правда? – От искреннего удивления Моф вздрогнул всем телом.

– Может быть. – Макс пожал плечами. – Докажи, что я не ошибаюсь.

Судя по виду Мофа, заявление Макса только что перевернуло его мир вверх тормашками. Затем он посмотрел на меня:

– Саммерин мне толком ничего не рассказал, но ты собираешься сражаться с работорговцами, правда? Поэтому вы отправляетесь в Трелл?

– Да, – ответила я.

По лицу мальчика пробежала тень. Большинство людей, которых я встречала на острове Ара, хорошо умели скрывать свои чувства, но у Мофа они все равно просачивались в воздух и облаком окружали его. Я знала, что он думает о моих шрамах.

– Я могу помочь.

– Пока нет. – Я покачала головой. – Тебе еще многое предстоит сделать на Аре.

Я надеялась, что у него будет время учиться и постепенно взрослеть. И никогда не видеть поля сражений и войну.

– Но однажды я смогу помочь. – Он насупил брови.

– Я верю в тебя, Моф.

Я говорила совершенно серьезно, потому что чувствовала, как облако вокруг него напитывается решимостью.

Щеки Мофа загорелись румянцем. Он протянул руку и выжидающе посмотрел на меня. В ответ на мой растерянный взгляд пробормотал:

– Тисаана, дай руку.

Я вложила свою ладонь в его и постаралась не рассмеяться, когда он неуклюже поцеловал мои костяшки.

– Удачи, – произнес он.

Затем слишком быстро выпустил мои пальцы, махнул нам троим напоследок и удалился вместе со своим новым наставником.

– Моф, юный разбиватель подзорных труб, кувшинов и сердец, – протянул Макс, покачивая головой. – Если подумать, весь в учителя.

– Думаю, он сражен наповал. Но ничего не поделаешь.

Я постаралась не заметить, как взгляд Саммерина скользнул к Максу, когда целитель продолжил:

– Когда я увидел то красное платье, я сразу понял: быть беде.

Мы отправились в путь так рано, что солнце только начинало свое путешествие по небу. Все выглядели не слишком довольными. В течение дня мы перекидывались скованными, короткими фразами, что неудивительно, ведь предстояло сделать еще очень много. Когда солнце уже давно зашло, мы наконец покончили с делами и решили поесть. Зерит взял свою тарелку с рагу на палубу и уселся на носу корабля, свесив ноги за борт. Нура ужинала в одиночестве, подальше от всех. Макс, Саммерин и я ели в долгом, неловком молчании. Между нами все еще висело странное ожидание – не отсутствие слов, а скорее их избыток, – и, казалось, никто из нас не был готов его нарушить.

Быстро проглотив безвкусное рагу, я не могла оторвать глаз от двух сиризенов по другую сторону палубы. Они двигались слишком уверенно для слепых. Им даже не приходилось задумываться, где взять ложку или миску. И котел они тоже нашли без малейшего затруднения.

Они никак не могли быть полностью лишены зрения.

– Ты раньше никогда не встречала сиризенов?

Видимо, я пялилась на них слишком откровенно. Повернувшись, я увидела, что Саммерин задумчиво рассматривает меня.

– Нет. Они…

Словно услышав, что мы говорим о них, Эслин обернулась, наградила нас спокойной улыбкой и направилась к нам вместе с Ариадной.

– Должна признаться, Саммерин, я очень удивилась, увидев тебя здесь ни с того ни с сего.

Они уселись рядом с нами, и мы подвинулись, чтобы освободить место. Вблизи сиризены выглядели тщательно выточенными смертоносными статуями. Одинаковая, ровно пошитая форма из черной кожи и жесткой ткани, идеально уложенные волосы, блестящие в свете фонарей копья. И конечно же, шрамы на месте глаз – аккуратные, прямые, отчетливые.

Их вид странно противоречил веселому дружелюбию Эслин. Хотя, когда та присела рядом с нами, в ее манерах проглядывало что-то хищное.

– Давно не виделись. – Она наклонила голову в сторону Саммерина. – Как поживаешь?

– Достаточно хорошо, Эслин.

– Вы знакомы? – спросила я.

– Уже много лет, – поспешнее, чем требовали приличия, ответил Саммерин.