Война с Альянсом

Самое интересное, свита императрицы молчит, словно воды в рот все набрали! Ольга Николаевна выказывает каприз, связанный с риском для собственной жизни и подставляя под удар империю, если что-то, не дай бог, случится. А, черт побери, ее министры и советники ведут себя так, словно ничего не происходит! О чем они думают?!

— Надеюсь, вы от своего слова не откажетесь? — усмехнулась императрица, смотря мне в глаза.

Черт! Черт! Черт! Сам себя в ловушку загнал, сказав, что когда летная форма будет, то и полететь сможем. Ну Катька, ну засранка! И ведь выхода не вижу. Перечить императрице, после самим же сказанных слов – себя не уважать. Опять-таки, не полететь – подставить под сомнение технику и труд многих людей, да и пилотам сказать ничего не смогу и даже в глаза посмотреть. Особенно, когда летчики на боевые вылеты отправятся, так и останется в их взглядах, что сам-то Хозяин Сибири побоялся на пробный полет отважиться. А вот императрица-матушка не струсила, несмотря что женщина.

— Если летная форма подойдет, то можем и полетать, — выдавил я из себя.

— Так пошли же скорее! — нетерпеливо указала зонтиком направление к ангару Ольга Николаевна.

Фотограф еще этот, уже снимков десять сделал, а Лиса-Мария все подробно записывает в свой блокнот.

— Проследи за плутовкой, — шепнул я Анзору. — Что-то мне подсказывает, она в этой авантюре тоже поучаствовала.

— С чего такие мысли? — поинтересовался у меня контрразведчик.

— Как ни крути, а Ольга Николаевна стройнее Катьки, если летная форма окажется сшитой на императрицу… — не стал договаривать и так понятно, что кто-то заранее все просчитал.

Ольга Николаевна идет впереди и задает вопросы моему главному конструктору, который уже давно перестал нервничать и что-то рассказывает императрице. Ко мне же подошел Бубнов и уважительно заявил:

— Как говорят, снимаю перед вами шляпу! Не ожидал, что увижу такое, — он указал на оставленные за спиной самолеты. — Чувствуется грамотный подход к делу, кое-какие детали можно и на морских судах ввести.

— Это вы о чем? — поинтересовался я.

— Гм, конкретно пока не хочу говорить, следует осмыслить, — Иван Григорьевич ладонью пригладил бороду. — Н-да, а примерную смету, конечно, не точную, в общих так сказать чертах, успел подготовить. Надеюсь, мы с вами по поводу подводных лодок переговорим.

— Обязательно, — обнадежил я его. — Думаю и строить совместно станем. У моего главного конструктора голова работает хорошо, да и многое он подчеркнул, не боится идти против общепринятых норм и правил.

— Вы хотите господина Терешкина отправить конструктором в доки? — нахмурился Бубнов.

— Да, но не конструктором, а вашим помощником, пусть поучится, — ответил я.

Разговор вынужденно прервали, в ангар зашли, и императрица уверенно направилась к кабинетам, словно заранее изучала маршрут! Я переодевался в раздевалке для мастеровых, куда мой зять принес мою летную форму. Не могу сказать, что такой уж сильный фанат неба, отношусь к этому спокойно и рассудительно. Да и времени нет, чтобы просто так на самолетах кататься.

— Василий Андреевич, надеюсь, техника в порядке и не подведет меня? — посмотрел я на своего главного конструктора, когда облачился в комбинезон пилота.

На самом деле, мог бы и в мундире в воздух отправиться, но тогда у императрицы возникнет закономерный вопрос для чего ей понадобилось переодеваться. Ссылаться на то, что в платье забираться в кабину не получится, она на лошади может в бальном платье кататься, а тут в кресле какое-то время посидеть. Честно говоря, наш самолет прошел неоднократные испытания и к его движку нареканий нет. Опять-таки, если и откажет, то можно спланировать и сесть. Главное, чтобы проблемы не возникло при посадке или взлете. Если вдруг движок при разгоне заглохнет, то по инерции можно далеко укатиться за взлетку, а попади колеса в яму, то аварии не избежать.

— Иван Макарович, сами знаете, что стопроцентной гарантии не дам, — ответил мне мой конструктор.

— Вот и отговаривали бы Ольгу Николаевну, — мрачно заявил я. — Почему молчали, когда она напрашивалась лететь?

— Так как-то сложно говорить, что полеты безопасны и в тоже время грозить аварийными ситуациями в небе, — развел руками Терешкин.

Императрицу долго ждать не пришлось, комбинезон подчеркивает ее стройную фигурку (явно по ее меркам сшит!), волосы из-под шлема спадают на плечи, в глазах азарт – готова к полету. Кратко ее проинструктировал, заострив внимание, что трогать, нажимать, стучать по приборам, тянуть за рукоятки, щелкать тумблерами – запрещается.

— Иван Макарович, я не планирую с вами разбиться! Пролетите над городом, моей резиденцией, а потом приземлитесь, — скрывая торжествующую улыбку, сказала Ольга Николаевна.

— Как прикажете, — мрачно ответил я.

Самолет выкатили на взлетную полосу, баки залиты под завязку. Это одно из моих требований, чтобы при взлете, если случится авария, пары бензина не устроили взрыв.

— Ваше высокопревосходительство! — подошел ко мне Анзор, держа в руках ремень с кобурой. — Вы оружие забыли.