Война с Альянсом

– Иван Макарович, разрешите? – поинтересовался через пару мгновений Гондатти, входя в кабинет.

– Николай Львович, присаживайтесь и рассказывайте, что вас заставило проделать такой путь на автомобиле, а не воспользоваться железной дорогой, – махнул я ладонью на кресло у журнального столика.

Затем вытащил портсигар из кармана и сел в другое кресло напротив губернатора Тобольска, который достал кисет и, спросив разрешения, принялся сворачивать самокрутку.

– Так и не перешли на папиросы? – поинтересовался я.

– Знаете, склоняюсь к мысли, что и вовсе следует с этой дурной привычкой завязать. – Он кивнул на кисет. – Как только прекращу в экспедиции ходить и начну пролеживать бока на диване, то курить брошу.

– Гм, неужто собрались на покой? Не верю!

– Нет, в ближайшее время изыскания не оставлю, тем более что имеется несколько перспективных направлений, – согласился он со мной. – На ваш же вопрос, почему не перейду на готовые папиросы… как я уже говорил, – он поправил пенсне, – папиросы в походе заканчиваются через пару дней или от силы неделю. Причем пытался брать с собой разное количество пачек. Один черт, исчезают мгновенно, а курю больше. Тут же как, – он прикурил самокрутку и пустил дым к потолку, – пока отмеришь табачок, пока скрутишь – время нужно. А готовую папиросу и на ходу можно из пачки взять, останавливаться нет нужды, а дым мошкару отгоняет хорошо, вот и дымишь!

Хм, с этой точки зрения я проблему не рассматривал. А вообще верно – мошка от дыма разлетается, и в тайге табачок может пользу принести.

– Так что у вас за вопрос? – спросил я. – Насколько понимаю, он так важен, что вы не доверились телефонной связи, не говоря о курьерской.

– Золото, драгоценные камни, ювелирные изделия, – перечислил Гондатти. – Иван Макарович, не сочтите за бред, но я практически уверен, что вышел на след одной из загадок древнего прошлого. По сказаниям и легендам, примерно пять веков назад из Китая бежала разбитая армия во главе с бывшим предводителем, который едва не захватил власть. Точнее, он сел на трон, но не удержался. С награбленным и казной он вынужденно бежал в нашу сторону. Всего в каких-то шестистах километрах от Тобольска, среди десятков озер, находятся несметные сокровища.

– А я тут при чем? – потер переносицу, не понимая, к чему он клонит.

Если он так уверен в этих сведениях, то мог бы и на собственные деньги организовать экспедицию, та в случае успеха окупится многократно. Да и случались прецеденты, когда Николай Львович мог себе позволить собрать экспедицию на собственные сбережения.

– Хочу сделать вам презент. – Николай Львович вытащил из кармана и протянул мне небольшую резную коробочку. – Это мне досталось в одном поселении, которое рядом с озерами. Изначально я посчитал, что его основали староверы или беглые. Знаете, ошибся, люди живут обособленно, в городе не бывают, предпочитают выменивать товары в деревнях, до которых там добираться не одну неделю. Нас встретили настороженно, я с помощью одного из ваших лекарств поднял на ноги главу этого поселения или, как они его называют, старейшину. Тот-то мне и преподнес подарок, а потом разрешил нам уйти живыми.

– Живыми? – переспросил я, рассматривая шкатулку из красного дерева с затейливой резьбой.

Видно, что сделано давно и очень искусно. Мастер по дереву свою работу знал великолепно, глубина узора большая, и если смотреть под разными углами, то рисунок меняется.

– Да, нас отпустили и даже пару десятков километров помогали. В том походе мы потеряли лошадей и припасы, а в тайге это смерти подобно, даже если и сезон ягод-грибов вовсю идет. Изначально, когда наткнулись на избы в тайге, то имели опасения, которые подтвердились. Местные нас разоружили и хотели прикончить, чтобы не выдали их расположения. Ну, я так понял. – Гондатти усмехнулся и головой покачал. – Ваше высокопревосходительство, простите, что отнимаю столько времени, если вам это неинтересно…

– Николай Львович, вы продолжайте, – ответил я, пытаясь открыть шкатулку. – Она с секретом?

– Да, – коротко ответил ученый, а потом спросил: – Хотите покажу, как отпирается?

– Попытаюсь сам, – остановил я его, рассматривая тончайший шов между корпусом и крышкой.

– Как скажете, – улыбнулся Гондатти. – Тогда продолжу, но постараюсь кратко. Живущие там аборигены говорят на ужасной смеси из китайского, маньчжурского, татарского и русского языков. Если не знаешь какой-то один из них, то объясниться невозможно. Мне же хоть и с трудом, но удалось наладить общение. Старейшина-то и рассказал о древней легенде и даже подарил зашифрованную карту, где якобы спрятан клад.

– И вы поверили? – недоверчиво усмехнулся я. – Черт, не могу открыть! – ругнулся, не находя никаких выпуклостей или сдвижных элементов.

– Помочь? – поинтересовался ученый.

– Нет, – вновь принялся изучать я шкатулку.

Как говорится, меня заело и любопытство разобрало. Опять-таки решить эту задачку – дело чести! Ну, честь-то зря приплел, но из принципа – точно.