Война с Финляндией 1939г. и Ленинградская блокада

41. www.ru.wikisource.org. Журнал посещений Сталина/1941г. – Викитека. 23 и 24 июня 1941г.;

42. Шелленберг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика. М., СП «Дом Бируни», 1991.

План «Б» для Ленинграда.

В нашей официальной исторической науке со времен Великой Отечественной войны принято считать, что именно «агрессивная сущность белофинской фашиствующей военщины» с особой силой проявилась в стремлении в войне-реванше 1941-1944 годов не только вернуть утраченное в ходе Зимней войны, но и присовокупить никогда Финляндии не принадлежащее. Между тем думается, что Финляндия после Московского мирного договора 1940 года вполне смирилась бы с утратой территорий (как смирилась она после 1944 года и живет припеваючи в тех самых границах, чего и нам желаем), но!.. Если бы не одно решающее «но» – это угроза поглощения страны Советским Союзом с его абсолютно неприемлемым для финнов большевистским режимом. Все в Финляндии в 1941 году помнили, как мгновенно, сразу после начала Зимней

войны в декабре 1939-го, в первом же занятом советскими войсками городке моментально возникло невесть откуда взявшееся коллаборационистское правительство Куусинена с его Финляндской демократической республикой. Тогда не получилось, но не было гарантий от попытки №2.

В Сталине, несмотря на весь его здоровый прагматизм, таился, как и в любом истовом большевике, вирус мировой революции, занесенный еще Лениным. Мировой революции – как эдакой идеи фикс, в плане расширения семьи (или лучше – лагеря) советско-социалистических республик, которые в идеале, когда-нибудь должны были объединиться в единую Всемирную Планету социализма, а еще лучше коммунизма. Отчасти и поэтому Сталин так настойчиво интересовался Финляндией, держа в уме ее предыдущую трехвековую принадлежность Российской империи.

Но вот в ноябре 1939 года, видя категорическую неуступчивость Финляндии в предлагаемом им вариантах обмена территориями, Сталин мог бы и отступиться – хотя бы и временно – сохранив лицо и отложив решение своих глобальных геополитических задач на год-два. В решении «вождя народов» навалиться на Финляндию уже в 1939 году, как бы завершая тем самым «освободительный цикл» Восточная Польша-Латвия-Литва-Эстония-Молдавия-Финляндия, таилась одна из редких стратегических ошибок Сталина. И, подчеркнем, будущая трагедия Ленинграда. Как же мог гениальнейший из провидцев не рассчитать события ближайших месяцев (не то чтобы лет) после начала военных действий против Финляндии?! Не смог (или не имел точных данных – в чем тоже его вина) рассчитать степень сопротивления его режиму армии и народа Финляндии, реакцию великих держав, да даже фактическую боеготовность (как оказалось очень низкую) своих войск. Но решение оставить в покое (до поры, до времени) Финляндию было бы совсем не в духе большевистской нахрапистой внешнеполитической традиции, да и самого Сталина. А жаль!

Мне возразят, что тогда Сталин не мог поступить иначе: конфигурация советско-финской границы представляла собой прямую и явную угрозу всей северо-западной системе обороны страны Советов и, особенно, Ленинградской промышленной зоне и базированию Балтфлота. Сталин, естественно, старался изменить эту конфигурацию в пользу СССР и ему это удалось.

Ну, что ж, посмотрим, насколько это верно. Да, на Перешейке даже после предлагаемой финнами уступке кусочка своей земли в районе Терийоки до Ленинграда им (и их возможным союзникам) оставалось бы всего 40-42 километра. Но мы забываем, что Ленинград был прикрыт мощнейшим Карельским укрепрайоном (КаУР) как элементом «линии Сталина». Преодолеть эту систему укреплений (которую можно было еще усилить с 39-го по 41-й год) было очень проблематично любой армии мира, не то, что финской. Кстати, в августе-сентябре 1941 года финская армия, выйдя сюда на старую границу, далее наступательных действий по преодолению системы КаУР (к тому времени разоруженной и частично демонтированной) проводить не сочла возможным.

Все западное побережье Ладожского озера с городами Кексгольм, Энсо, Сортавала и т.д. до марта 1940 года относилось к Финляндии, на озере действовала финская военная флотилия. В военно-стратегическом аспекте «нависание» финской территории над северной частью Ленинградской области, безусловно, представляло собой угрозу. И Сталин эту угрозу устранил по результатам Зимней войны. Но это совершенно не спасло Советский Союз в 1941 году от быстрого и унизительного поражения в результате наступления финской армии на Петрозаводск, Кексгольм-Сортавалу и на Ленинград. Не спасли ни сдвиг границы за линию Маннергейма, ни аренда Ханко, ни перенос границы от Ладожского озера вглубь Финляндии. Все, за что воевали зимой 39-40 годов, все десятки и сотни тысяч жертв, материальные потери оказались напрасны! Финны с 10 июля по 10 сентября оказались на своих старых границах на Перешейке и в Приладожье, прихватив заодно почти всю Карелию и выйдя к реке Свирь. В результате забота Вождя по обеспечению безопасности «колыбели революции» обернулась блокадой Ленинграда и