Война с Китаем

В дело вступили совершенно новые виды оружия, именно то, что Сазонтьев называл «на грани бреда». Стратегические бомбардировщики Ту-90 совершили тридцать боевых вылетов на восточные склоны Тибетского плоскогорья. При этом налете не было слышно взрывов, самолеты распылили над ледниками Тибета специальные мелкодисперсные реагенты. Именно талая вода с этих ледников питала две главных реки Китая — Хуанхэ и Янцзы. В результате этой тихой атаки таянье льда усилилось в десять раз. Такого могучего половодья еще не знала история Китая. Вода пришла даже туда, где ее не было никогда, а в низинных районах дикий поток смывал все — города, села, мосты, размывал дороги. Погиб весь урожай риса. Но самое главное — были многочисленные человеческие потери, счет погибших шел на сотни тысяч.

Для того, чтобы усугубить весь этот водяной хаос, российские вертолеты перебросили из Индии группу уйгурских диверсантов в провинцию Сычуань. Целью этой операции была самая высотная плотина Китая: Санься — Три ущелья. После ожесточенного боя диверсантам удалось захватить ГЭС и взорвать заслонки сброса излишков воды. Водохранилище из-за проливных дождей и таянья ледников было переполнено, и громадное речное цунами прошлось по всему течению реки. В верховьях водяной вал имел в высоту более пятидесяти метров. По мере удаления от плотины высота вала падала, но и до устья Янцзы докатился водяной поток высотой в два метра. Количество жертв было просто чудовищно! Счет шел на десятки миллионов человеческих жизней! Оставшиеся в живых уйгурские диверсанты гордо позировал на фоне взорванной плотине и хором кричали «Аллах акабар».

Водяная стихия пришла не только в центральные и восточные районы страны. В течение трех месяцев южное побережье Китая по очереди атаковали сразу несколько тайфунов. Перерывы между ними не превышали и неделю. Особенно страшен был ураган «Зонти». Все южное побережье Китая было парализовано. Миллионные города вроде Шанхая или Макао напоминали вымершие города, ни одного человека, ни одной движущейся машины, только свирепый ветер, переворачивающий даже громоздкие грузовики, сносящий крыши и уносивший небольшие киоски. В своих речах Шоушан истерично кричал о том, что это не просто удары стихии.

— Это не просто удары стихии, это рукотворные тайфуны! Они созданы русскими и американцами с помощью своих систем Харп! Русские варвары применили запрещенное климатическое оружие! И в этом им помогли американские империалисты! Куда смотрит мировая общественность?!

Для мировой общественности цифры жертв как войны, так и наводнения вызывали только одну мысль: что такое для Китая миллион покойников? Насморк для полуторамиллиардного населения.

Человеческих жертв могло быть и меньше, но руководство страны, занятое только войной, практически ликвидировало службу спасения. Все вертолеты, большинство техники и личный состав давно были отправлены к линии фронта. Силы народного ополчения были заняты войной в Синдзяне и на Тибете, и ни один солдат или ополченец не был брошен на спасательную операцию. Когда министр общественной безопасности Ка Зэнгжонг принес Ван Джину доклад о примерных потерях людского населения, тот равнодушно отложил бумагу в сторону.

— Миллионом больше, миллионом меньше. Скажите главное — когда начнут работать заводы? Нам не хватает боеприпасов.

К этому времени состав приближенных Генсека сильно поредел. Первым из «Большой шестерки» выбыл Ли Вучанхо. Смерть его была простой и естественной — сердце перестало справляться со своими обязанностями, все-таки ему было уже семьдесят девять лет. Кроме того Вучанхо сильно переживал из-за военных неудач своей страны. Из-за военных действий похороны Председателя Всекитайского собрания народных представителей прошли скупо и скоротечно, не по чинам и заслугам усопшего.

Затем надолго слег в больницу так же с сердечными проблемами председатель Госсовета Су Ченглей. Он был на два десятка лет моложе своего усопшего друга, но его жизнь быстро сжирал диабет, открывшийся на фоне нездоровой полноты, и любви много и вкусно есть восемь раз в день.

Сам Ван Джин начал серьезно пить. Если раньше он позволял себе стаканчик виски на ночь, то теперь Генсек и начинал рабочий день с такого же стаканчика. Все это неблагоприятно сказывалось на работе его больных почек, так что сейчас он сидел во главе стола, мало походя на свои парадные портреты. Лицо разбухло, глаза практически заплыли, под ними расположились огромные мешки. От былого обаяния Генсека не осталось и следа.

«Он сейчас похож на жабу», — подумал Шоушан, рассматривая оплывшее лицо первого человека в стране, и в голове профессионального журналиста тут же возник заголовок к очередному выпуску «Жеминь жибао»: «Пора разогнать болото, в которое превратилось политбюро КПК».

Шоушан невесело усмехнулся. Он представил себе и фотографии к этой статье, где среди «клики зарвавшихся самодуров» представил и себя. Причем на фото он обязательно должен быть с неким идиотским выражением лица, как и все остальные члены «большой шестерки».