Война с Котиром

Мартин прошептал Гонфу и Динни, застывшим неподвижно на берегу озера:

— Осторожно посмотрите налево. Видите там самку лебедя? Она сидит на яйцах спиной к нам. А с другой стороны озера плавает большой лебедь, ее приятель. Он нас еще не заметил, но плывет в нашу сторону и обязательно заметит, если мы останемся здесь, так что давайте-ка уберемся отсюда как можно тише.

Изо всех сил стараясь не шуметь, Гонф отпустил рыбу обратно в воду. Свою леску он обрезал. Трое друзей стали отходить, прячась за осоку.

Мимо них величественно проплыл огромный белый лебедь. Он был похож на корабль, мчащийся под всеми парусами, — внушительное зрелище! Белоснежное туловище и полусложенные крылья изящно дополняли сильную змееподобную шею. Крепкий красный клюв и свирепые черные глаза.

Мартин невольно вздрогнул. Он подумал о том, как близко они были к гибели! Лебедь был воинственной и бесстрашной птицей — всевластным повелителем на озере. Любое существо, осмелившееся проникнуть к воде, когда его подруга высиживала три недавно снесенных яйца, уже никогда не должно было увидеть новый рассвет. Белый великан проплыл мимо, обходя озеро дозором.

Когда он отдалился, трое друзей неслышно ушли прочь. Гонф тихим шепотом попрощался с серебристой рыбой:

— На этот раз нам обоим повезло, товарищ. Плавай себе на свободе.

Когда они оказались на порядочном расстоянии от озера, Динни снял с лап зацепившуюся тину.

— На этот раз мой дедка чуть не остался без любимого внука! Никогда раньше не видал лебедя. Ну и огромные же они птичищи, клянусь рытьем!

Чернозуб и Ломонос увидели перед собой озеро. Они некоторое время бежали впереди Поскребыша.

— Смотри, река! Река!

Поскребыш подбежал к ним вплотную.

— Это не река, а озеро, — заметил он. — Да оно и лучше: чистая вода, можно и лапы помыть. Смотрите, лебедь высиживает яйца. Лебединые яйца — даже подумать о них и то вкусно!

Ломонос был в этом не очень уверен:

— А тебе не кажется, что птичка великовата?

— Ну и что? — огрызнулся Поскребыш. — Нас ведь трое, и у нас копья. Наверное, лебединые яйца хороши на вкус!

— А ты их когда-нибудь пробовал? — спросил Ломонос.

— Нет, даже не видел ни разу, но все равно я уверен, что они вкусные.

— Как же ты собираешься раздобыть яйца?

— Очень просто. Надо встать на мелком месте и тыкать копьями в лебедя, пока он не улетит прочь. Тут-то мы и уворуем яйца.

Самоуверенность Поскребыша придала духу его спутникам. Все трое вброд пошли к самке лебедя. Она бесстрашно поглядела на них и предупреждающе зашипела.

Грабители веселились вовсю:

— Эй-эй-эй, ха-ха-ха! Скажи-ка, Черный, разве тебе не приятно ходить босиком по этой грязи?

— Еще бы! Особенно после всей этой беготни. Ну-ка, гляди! — И Чернозуб метнул копье. Оно упало, не долетев до цели.

Ломонос презрительно засмеялся и тоже метнул копье. На этот раз недолет был меньше, но до большой птицы оставалось еще немало.

Поскребыш пренебрежительно усмехнулся, глядя на их старания:

— Эх вы! Вам и замерзшим червяком в землю не попасть, не то что копьем в лебедя! Отправляйтесь на берег и наберите камней, чтобы кидать. А я подберусь поближе.

Хорек и горностай побрели на берег и стали искать подходящие камни.

Поскребыш продвигался вперед, пока вода не дошла ему до пояса. За его спиной раздался шорох раздвигаемой осоки. Поскребыш повернулся на шум. Огромный лебедь — вот и все, что он смог увидеть. Даже крикнуть или поднять копье не успел.

Поскребыш умер, так и не осознав, что с ним произошло!

Набрав полные лапы камней, Ломонос и Чернозуб вернулись к воде.

— Как думаешь, Поскребыш, этого хватит?

— Поскребыш, где ты?

— Поскребыш, выходи! Мы видим, где ты прячешься и шуршишь осокой.

Наполовину оторвавшись от воды, лебедь стремительно выплыл из осоки; перед ним шла высокая волна, а из его клюва раздавалось оглушительное шипение, как будто из змеиного гнезда:

— Шшшш-сссс-шшшшш!

Лишь прыть, которую придает панический страх, да еще то обстоятельство, что бежали они прочь от озера и лебединого гнезда, спасло жизнь трясшимся от ужаса хорьку и горностаю.

Хотя они уже далеко ушли от озера, ветер донес вопли ужаса до ушей Мартина и его друзей.

— Похоже, наши приятели из Котира не на ту птицу напали, а, Дин? — заметил Мартин. Крот серьезно ответил:

— Лебедь их убил, наверное.

Гонф приложил лапу к сердцу и неторопливо запел:

Недоглядел один дурак, Решив, что лебедь — утка. Теперь уж некуда глядеть Из птичьего желудка!

Цармина стояла у высокого окна своей комнаты и наблюдала за белками. Они спустились с деревьев на самом краю леса. С ними были двое ежат, одетых в плащи из одеял и с кастрюлями на головах.

Фортуната тихонько постучала в дверь и вошла в комнату:

— О госпожа, ты уже их заметила.

Цармина даже не обернулась на звук голоса Фортунаты. Она не отрываясь смотрела на две крошечные фигурки посреди отряда белок.

— Как думаешь, они дразнят нас? — спросила она. Фортуната подошла к окну.

— Нет, лесные жители не склонны к таким проделкам, повелительница.

Фортуната с изумлением почувствовала, что Цармина поглаживает ее по спине в знак одобрения.