Война с мусульманами

— Никому из вас не приходилось воевать против Израиля. Вы или слишком молоды, либо ваши страны никогда не противостояли в отрытом бою иудеям. Я воевал с ними и скажу, что победить их будет очень трудно. У них мощная армия, отличная авиация, поддержка США. Я не вижу возможностей выиграть подобную войну.

— Мы могли выиграть ее в семьдесят третьем, если бы ваш Садат не остановил свои танки, и Сирии не пришлось воевать одной на Голанских высотах.

Президент Сирии был слишком молод для этого собрания, и его резкая фраза могла бы вызвать большой конфликт. Ведь генеральское звание нынешний глава Египта получил именно за тот танковый прорыв в Синайской пустыне. Но хозяин саммита примиряюще поднял руки:

— Не надо вспоминать старые ошибки. Аллах направляет наши мысли на будущее. Он уже наказал высокомерных янки за их поддержку иудеев. Теперь смерть преследует их в собственном доме. Они уже не смогут помогать евреям как прежде. Это добрый знак, и нам остается понять, каким способом аллах хочет направить через нас свой меч гнева.

Теперь слово взял генерал в мундире мышиного цвета с витыми погонами и золотыми аксельбантами. Внешне он очень походил на актера Омара Шерифа, только имел более смуглую кожу и не такие курчавые волосы. Но еще больше Якуб Ага уль-Хак походил на своего знаменитого дядю, генерала Мухаммада Зию уль-Хака. Он и думал, и действовал точно так же, как пакистанский диктатор. Год назад свергнув погрязшее в коррупции гражданское правительство, Ага уль-Хак твердой рукой неуклонно превращал Пакистан в один большой военный лагерь.

— Я предлагаю создать объединенные мусульманские силы. В войне с Израилем должна участвовать каждая мусульманская страна, это наш священный долг. Для Пакистана это почетная миссия, и мы готовы выделить две танковых и одну мотопехотную дивизию, а также полк штурмовой авиации.

Мухаммед одобрительно кивнул. Он заранее был в курсе планов генерала. Именно его король саудов прочил в главнокомандующие предстоящей войны. Но его мысли были в ту же секунду подвергнуты сомнению главой Ирака Хасаном Саддатом.

— Ирак готов немедленно выставить на войну с Израилем армию в миллион бойцов. Еще как минимум два миллиона будут в запасе. Мы пустим в бой пять танковых дивизий и всю авиацию. Так как наши войска будут основными в будущей войне, то я требую, чтобы командование объединенными войсками было предоставлено иракскому Генштабу и лично мне.

Это заявление вызвало большое замешательство среди глав мусульманских государств. Ненасытные амбиции иракского руководства были известны всем. С особой ненавистью на иракца посмотрел король Кувейта Фарук ас-Сабах. Две войны, прокатившиеся по этому маленькому, но несметно богатому государству, оставляли ему мало поводов для любви к большому соседу. Обстановку снова разрядил саудовский король:

— Мы приветствуем подобную решимость Ирака и обсудим все остальные предложения его руководства позднее.

— Вы забыли об остальных странах, поддерживающих Израиль, — напомнил молодой король Иордании, наполовину араб, наполовину американец. — Кроме США, ему могут прийти на помощь и англичане, и французы, другие страны НАТО.

— Так и скажите, что вы боитесь, — съязвил представитель Палестины, никогда не расстающийся с традиционным клетчатым платком, шмахой.

— Мы никого и ничего не боимся, но надо обдумать все аспекты проблемы. Требуется как-то нейтрализовать и эти европейские страны.

— Я не вижу здесь большой проблемы, — негромко своим бесцветным голосом сказал Мухаммед. — Нефтяное эмбарго семьдесят третьего года остановило наступавшие израильские танки руками американцев и европейцев. Сейчас мы можем вообще поставить на колени всю Европу, если просто перекроем им нефтяной кран. В наше время они еще больше, чем тридцать лет назад, зависят от нашей нефти.

На лице главы Туниса Фатаха Арази отразилась озабоченность.

— Я не могу совсем перекрыть подачу нефти. Вы же знаете, что в моей нефти слишком много парафина. Остановим ее на месяц в трубе, и получим самую большую свечку в мире, почти на пятьсот километров.

— Я покрою Тунису все расходы на строительство нового нефтепровода, — тут же заявил султан Брунея, поигрывая своими знаменитыми четками стоимостью в полмиллиона долларов.

— Ну, если так, то я не вижу больше проблем, — согласился тунисский президент.

— Сейчас все много говорили о войне, но никто не предложил обойтись мирными средствами.

Эта фраза одного из представителей государств бывшего СССР, единственного приглашенного на саммит, вызвала некоторое замешательство у всех собравшихся.

— При подобном эмбарго мы бы могли просто предложить Израилю освободить Иерусалим, — продолжал Разбаев. — И прежде всего на них нажали бы Европа и США.

— Сразу видно, что наш друг плохо представляет себе, кто такие евреи. Они ни за что не откажутся от Иерусалима, кто бы на них ни нажимал.

Этот вывод Мухаммеда одобрительными кивками поддержали почти все собравшиеся. Замкнул дискуссию тот, кто ее начал — глава Йемена.