Война с самим собой

Она заявила буквально следующее: «Возможно, вы правы. Я действительно хочу получать, и получать так много, что, оглядываясь назад, пытаюсь убедить себя в том, что я не хочу принимать ничего от кого бы то ни было. Но вот пришла эта болезнь, и я говорю, что «принимаю» ее. Это заставило меня задуматься над тем, что, возможно, теперь мне следует начать принимать дары от других. Вероятно, это каким-то образом связано с улучшением моих отношений с мужем в течение прошлых выходных».

Как я уже говорил, было немало других признаний, и, возможно, читателя не удовлетворит объяснение мотивировок этой женщины, которая упорно сопротивлялась любви, хотя сама хотела быть любимой и вылечилась благодаря такому вульгарному процессу, как острое респираторное заболевание. Именно заурядный насморк сломал барьеры ее глухой защиты, и я верю, что так и произошло.

Аналогичная картина наблюдается при заболевании туберкулезом. Любой проницательный человек способен это понять. Например, господин Детра*, обращаясь к туберкулезникам, писал: «Мы знаем, что часто туберкулез зависит от духовных переживаний; болезнь развивается под влиянием печали, нравственной травмы и уныния». Вот что он пишет по поводу типичного психологического портрета больного туберкулезом:.

*Робер Детра. Время безмолвия. Грассэ, Париж, 1934. Рецензия Эдмонда Жало в «Литературных новостях», Париж, и в «Современнике», июнь 1934 г., с. 357-358.

«Мир, на пороге которого они стоят - даже если сами об этом не подозревают - это мир, созданный воображением. Их планы намного многочисленней их воспоминаний. Спасенные от мелких неурядиц одним большим несчастьем, разочарованные в одночасье, вместо того, чтобы постепенно расставаться с иллюзиями, они, как никто другой, подходят на роль мечтателя. Откинувшись на своих кушетках, они целыми днями строят иллюзорные планы и обольщаются собственными мнимыми достоинствами. Их способности воистину необозримы, ибо им нет нужды их демонстрировать. Никакие другие пациенты не способны к такому полету фантазии, как они. Туберкулез - это не столько болезнь и распад плоти, сколько жар, опаляющий душу, состояние духовной одержимости. Волшебные картины и восторг души были предложены обездоленному человечеству как дар тех, кто болен туберкулезом.

Они именно таковы в своем стремлении к любви. «Как и все другие» - скажут мне. Но таких, как они, нет. Во-первых, потому что они бесконечно одиноки, печальны и нередко всеми забыты. Трусы из их рядов ищут жалости, разочарованные - понимания. Лишенные настоящего, они разрываются между прошлым и будущим, между воспоминаниями и ожиданием. Они живут сердцем. А сердце - уставшее и опустошенное - все больше ожесточается».

Помимо всего прочего, туберкулез - это способ изящного самоуничтожения - медленного, драматического, часто в условиях относительного комфорта и приличного питания, мирного и сопровождаемого сочувственными слезами на лицах окружающих. К заболеванию туберкулезом предрасположены люди, для которых любить - значит жить. К этой категории относится печально известный тип женщин - утонченные, эфемерные красавицы не от мира сего. Один из моих друзей, который сумел побороть эту болезнь, высказался в том смысле, что искусственная оживленность и нарочитый оптимизм, пресловутая spes phthisica [лат. - «надежда туберкулезника»], которые демонстрируют туберкулезные пациенты, есть не что иное, как ширма, за которой скрывается отчаяние. Иными словами, это состояние, когда душа, как пишет Детра, всеми силами стремится к любви. Как только врачи и визитеры покидают больничную палату, там воцаряется гнетущая атмосфера уныния*.

*Психологические факторы, сопровождающие заболевание туберкулезом, были интуитивно угаданы великим художником. Об этом подробно написал Томас Манн в своем блестящем произведении «Волшебная гора» (перевод на английский Г. Т. Лоу-Портер, Кнопф, 1930). «Затем появилась... Натали... кареглазая и с золотыми сережками в ушах; кокетливая, модница и в то же время - Лазарь и Иов в женском обличье, которую Господь благословил на все мыслимые страдания. Казалось, что она - само воплощение болезни...

Состояние этой женщины действительно было плачевным, ее уделом стало одиночество, ибо она оставила дом и детей ради молодого любовника, чтобы, в свою очередь, оказаться покинутой им... Его родственники, пустив в ход вероломство и силу, сделали все, чтобы разлучить влюбленных, а возможно, и сам любовник в испуге отшатнулся от нее, когда болезнь пришла, неожиданно и жестоко. «Возможно, джентльмены тоже боятся? - спросила она с присущим ей кокетством и врожденной женственностью, которую не удалось скрыть под маской экземы, покрывавшей половину ее лица» (с. 395 - 396).

Несколько случаев этого заболевания были изучены в процессе психоанализа. В некоторых отчетах настойчивая потребность в любви, которая была попрана и на смену которой пришла болезнь, просто поражает воображение.