Война с самим собой

В данном случае выбор правильной методики совершенно необходим, так как невротики, в отличие от психопатов, умело скрывают истинные мотивы членовредительства и в этом смысле напоминают симулянтов. Впрочем, это и неудивительно, так как человек, страдающий неврозом, более адекватно воспринимает реальность, чем психопат. Он редко идет на крайние меры и предпочитает наносить себе увечье «чужими руками», например, настаивая на хирургическом вмешательстве, эти случаи мы обсудим несколько позднее.

Согласно теории психоанализа, природа невротического заболевания предполагает компромисс, своего рода защиту личности от окончательного разрушения. Эго, выступающее главным инструментом критического мышления, в определенной степени нейтрализует подсознательное стремление к самонаказанию. Порой результат такого влияния выглядит нелепо, но это все, на что способно самосознание невротика. В отличие от последнего, психопат не способен сознательно контролировать свои побуждения, и поэтому его деструктивные поступки принимают крайние формы членовредительства.

Способность к компромиссу — своего рода сделке между разрушительными импульсами и сознанием — является главной характеристикой, определяющей существо вопроса. Обычный человек нормален именно в силу того, что, в отличие от невротика, обладает большей способностью к заключению такой сделки; он может до определенной степени не зависеть от диктата неумолимой совести, и это же качество в какой-то мере нейтрализует деструктивные импульсы. По сравнению с нормой невротик заключает неудачную сделку, хотя и более выгодную, чем полная капитуляция психопата.

Например, в приведенном выше случае мужчина лишил себя правой руки, убившей ребенка. Иными словами, удержавшись от самоубийства, он пошел лишь на частичное искупление совершенного преступления. В то же время в первой главе приведено немало примеров, когда люди реализовывали стремление к самонаказанию, убивая себя. Проще говоря, этот пациент был «не так глуп», чтобы свести счеты с жизнью. Абсолютное нежелание жить делает стремление к наказанию бессмысленным, и, напротив, видимость искупления вины позволяет человеку обрести мир с самим собой.

Католический священник, накладывающий на кающегося заведомо невыполнимый обет, профанирует саму идею покаяния. Отпущение грехов подразумевает, что, однажды преступивши закон и раскаявшись, человек должен жить дальше, не испытывая постоянного чувства вины за содеянное.

То, что сделал отец-убийца, можно назвать заменой самоубийства членовредительством; сохраняя себе жизнь, он Жертвует рукой, что вполне логично, ибо именно рука наносила смертельные удары. Однако такая логика свойственна лишь тем, кто подсознательно персонифицирует свои органы и части тела. «Виноват не я, но рука моя; если я пожертвую ей, то спасу себе жизнь и искуплю вину». (Вспомним, как быстро он поправился, совершив «искупительное жертвоприношение» .)

Однако очевидно, что нормальный человек нашел бы другие способы успокоить собственную совесть. Его аргументы свелись бы примерно к следующему: «Нет слов, чтобы выразить то, как я сожалею о случившемся, но самобичевание не исправит сделанного. Убитого ребенка не воскресить, но я могу вырастить другого, приложить все свои усилия, чтобы обеспечить его будущее. Кроме того, я буду бороться с заблуждениями по поводу природы психического расстройства, чтобы никто впредь не совершал ошибок, подобных той, что сделала моя мать, забрав меня из клиники». Так рассуждать мог бы человек, более здравомыслящий, чем наш пациент, не способный совладать с собственной совестью и преисполненный ненависти.

В большинстве случаев компромисс, который невротики заключают с собственной совестью, не принимает столь крайние формы, как в приведенном примере. Но, с другой стороны пациенты также далеки от вышеописанных трезвых рассуждений. И все же время от времени и невротики идут на членовредительство. Как уже говорилось, такие поступки могут носить скрытый характер, а объяснения самих пациентов отличаются непоследовательностью и даже нелепостью.

Рассмотрим классический пример, когда человек грызет ногти. Такое занятие может показаться безобидным, но в конце концов именно мотивация поступков, а не их значимость определяет принадлежность человека к тому или иному психологическому типу. В этом явлении психиатры усматривают устойчивое стремление к членовредительству. Я наблюдал больных, которые, обкусав ногти до основания, принимались непосредственно за пальцы.

Я знал одну маленькую девочку, имевшую привычку грызть ногти. Обкусав ногти на руках, она начинала грызть ногти на ногах и при этом входила в такой раж, что однажды полностью сорвала ноготь с пальца на ноге. В результате возникло заражение, ребенок перенес мучительную хирургическую процедуру. Девочка вела себя при этом на удивление стойко, не проронив ни единой слезы. С видимым неудовольствием она рассматривала лысину хирурга и, когда он закончил перевязку, заявила: «Мне не нравится ваша стрижка».