Война семей (Веласкес, ч.3)

В тот же день ближе к вечеру, к яхте подъехал на гидроцикле Эфраим Геллер, человек Нины, привёз чип, на который поместил отданный Корсом ключ доступа. На предложение Павла попробовать зайти в сеть «Тайли Энтерпрайз» он ничего не ответил, запрыгнул на водный мотоцикл и удрал. Но Эфраим вообще был парнем со странностями, Нина Фернандес к этому давно привыкла, относилась с пониманием, и того же требовала от других. А раз так, то и с просьбой этой надо было обращаться к ней. Веласкес отложил это дело на следующую неделю.

А сегодня рано утром, Сол только-только показался над горизонтом, он вышел на палубу, и в этот момент мимо проплывал полицейский катер. Офицер вежливо спросил, всё ли в порядке, и что Павел делает на одном месте столько времени. Веласкес показал копию лицензии, отшутился, вручил ему бутылку спиртного и три сэндвича — по одному на каждого патрульного, и они расстались на мажорной ноте.

Тримаран появился утром, примерно в начале второй трети. Небольшой, метров шесть в длину, с двумя открытыми площадками и катером посерёдке. На левой площадке сидела девушка в бикини, а за рулём катера — пожилой мужчина в белой морской фуражке и голым торсом.

— Эй, на яхте, — мужчина приподнялся, в его руке была зажата бутылка, — подаю сигнал бедствия.

И в подтверждение он сделал три быстрых глотка, три — долгих, и снова три быстрых. Павел улыбнулся, девушка прыснула. Она была хорошенькой и очень молодой, даже слегка по-детски угловатой, с ямочками на щеках и гладко зачёсанными назад русыми волосами.

— Спасательная команда на месте, — Веласкес помахал рукой.

— Выручай, — мужчина поболтал спиртное в бутылке, допил, — У меня дела в Хейвене, это приют вон на том острове, я прицеплю к тебе катамаран, ладно? Буквально на час-полтора, кое-что отремонтирую и вернусь. Обещаю, Лулу тебе не помешает, так, крошка? Я — Ян Стоцкий, а это Лулу, она смирная и не кусается.

Девушка ойкнула, переползая на корпус. Павел кивнул. Ян нажал на рычаг, площадки тримарана пошли вверх, а когда катер ушёл чуть вперёд, сцепились обратно. От правого корпуса выстрелил трос, цепляясь за корму яхты, с простым магнитным фиксатором — такой сбросить, при необходимости, было несложно.

— Разрешите удалиться, адмирал, — Стоцкий выпрямился, отдавая честь, и умчался к острову Мечты, провожаемый дорожкой из белых буранчиков и треугольным плавником акулы.

Лилу разлеглась в шезлонге на площадке катамарана, Павел принёс ей термоконтейнер с лимонадом и мороженым.

— Надолго уплыл твой приятель? — спросил он.

— Яник, — девушка отколупнула деревянной ложечкой кусок от ванильного шарика, — так я его зову, ему лет сто, наверное, богатый сукин сын. Эй, ты думаешь, я ним сплю за деньги? Я что, шлюха, по-твоему?

Веласкес пожал плечами, он и разговор-то завёл из вежливости.

— Конечно, нет, — сказал он. — У вас всё по любви.

— Мне уже есть шестнадцать, могу делать что хочу, — заявила Лулу. — У тебя большая яхта. Ты один здесь плаваешь?

— Да.

— А ты симпатичный, — девушка облизнула губы. — Чем занимаешься?

— Я учёный, изучаю акул и других рыб, снимаю на камеры, — маг показал на выступы на рубке и корпусе. — Пайче и паяры, они на Старой Земле плавали только в реках, а здесь и к солёной воде приспособились. Ты знаешь, что у пайче есть зубы даже на языке?

— Нет, но это очень интересно, — по лицу Лулу было видно, что ей стало скучно. — Значит, это не твоя яхта?

— Нет.

— Ага.

Девушка потеряла к Веласкесу интерес, она поскребла ложечкой по донышку пустого стаканчика из-под мороженого, выкинула его в воду, прикрыла глаза и оперлась на локти, подставляя тело под лучи Сола. Павел не стал ей мешать, ушёл обратно к себе. Система наблюдения вела катер Стоцкого до самого острова, и сейчас он стоял, покачиваясь на волнах возле причала. Самого Яника в нём не было. Веласкес поставил камеры, наблюдающие за катером и катамараном, на постоянную трансляцию, и спустился вниз, в каюту. В просьбе присмотреть за девушкой не было ничего странного — в море случалось всякое, и отпугиватели ломались, и акула могла протаранить небольшое судно, а вдали от берега падение в воду без защитного костюма означало почти неминуемую смерть. Павлу показалось, что Лулу вела себя совершенно естественно, но с уверенностью он сказать этого не мог.