Война (СИ)

— Мы так и решили. Тайлис, — Битран запнулся, — моя Тайлис велела бросить его в подземелье. Убивать убогого у нас не поднялась рука. Но он не выглядел сумасшедшим.

— И что было дальше?

— Отец хотел поженить нас. Иначе не было смысла. А так мы практически бескровно присоединили Кордию к себе. Ещё до того, как Нарта сняла осаду и там объявилась настоящая Тайлис, мы начали приготовления, но дворцовый священник Кордии отказался совершать обряд.

— Битран, какое это имеет сейчас значение?

— Самое прямое. К тебе и Тайлис. Дело в том, что священник сказал, что обряд сочетания браком уже совершен. Королева замужем. И мы вспомнили о том человеке.

— Вы расспросили его снова?

— Да. Узник сказал, что он сын покойного Регента, не помню, как его зовут, но он сообщил, что брак был заключен решением Королевского Совета и скреплен первосвященником. Он сам узнал об этом лишь после смерти отца, когда скрывался от ситарских разбойников в своем доме. И нашел тайник.

— Так он предъявил свои доказательства?

— Не знаю. Моя Тайлис велела опять бросить его в тюрьму. Хотя в данном случае было бы проще его убить. Но мне показалось, что она что-то задумала.

— Заменить тебя им?

— Да. Но потом она оставила эту мысль, когда встала угроза разоблачения. Ей нужны были сеготские мечи.

— Значит, она не была невинной жертвой?

— Поначалу — да. Я не оправдываю ни себя, ни её, ни отца. Это была наша идея. Но она все больше и больше входила в роль королевы.

— Откуда твой отец вообще её взял? Почему она согласилась?

— Не знаю, Иллар.

— Она что-нибудь говорила?

— Ничего.

— Она на самом деле похожа на Тайлис.

— Возможно. Некоторые принимали её по-настоящему.

— Спасибо, Битран. Ты рассказал про интересные события. Думаю, мы еще услышим о них. Посмотрим, что в них правда.

— Ты воспринял эту новость не так, как я ожидал.

— Я не собираюсь жениться на Тайлис, если ты это имел в виду. По крайней мере, законами моей родины мне это запрещено. А Тайлис не откажется от трона.

— Но если бы все было по-другому, Иллар?

— Мы провели вместе немало времени, Битран. Она стала мне близким человеком.

— Насколько близким?

— Мы не забыли, кем мы являемся в наших королевствах, — сказал Иллар.

Но его напряжение не укрылось от Битрана.

Когда появился Латин с сообщением, что Радниру пора, и необходимо присутствие Оветы, они уже закончили.

Лично проводив Битрана до его комнат, Иллар заменил Овету в кабинете у королевы.

К ужину Тайлис была усталой, но довольной. Назначив несколько человек на королевские должности, она не без оснований надеялась, что дела сдвинулись в сторону восстановления страны.

Первый торжественный ужин прошел в большой дворцовой столовой. Тайлис собрала за столом только что назначенного командующего, смущенную Линару и других своих новых помощников. Согласилась с Илларом, что пригласить Битрана будет не лишним, но усадила его подальше от себя. Не в конце стола, унизив его, а за Оветой, которая сидела рядом с королевой как ближайшая подруга и соратница.

Мирная жизнь ознаменовалась звоном кубков и тостов за королеву.

Эпилог

Иллар и Тайлис сидели на шканцах на борту «Звезды» Раднира.

По размерам корабль молодого предводителя Ситарских Островов, ни в какое сравнение не шел с окружающими его кораблями. Но Иллар уже убедился, что с мягким плавным ходом, «Звезда» была намного быстроходней их. Тайлис, признавая это, ревниво утверждала, что её «Корона» идет под парусами не хуже, просто команда пока новая.

Сейчас, правда, «Звезду» бросало то в одну сторону, то в другую. Немного, но Тайлис морщилась, а Иллар уже чувствовал разницу. Причина объяснялась просто — у рулевого весла стояла Овета.

Победа Тайлис ознаменовалась и окончательным подчинением Радниром флота своего отца. Уже завтра утром он уведёт флот на родину, чтобы потом вернуть корабли с пленными.

Юноша сильно изменился за последние несколько дней. И дело было не в аккуратной повязке, наложенной Оветой, и с которой он казался явно старше, подумывая, не оставить ли её и после того как заживет рана. Борьба за власть и огромная ответственность наложили отпечаток на его походку, речь и мысли.

Но выиграв одно сражение, Радниру пришлось выдержать еще и битву с Илларом, правда, уже не на мечах, а на словах.

Раднир хотел показать Овете свой корабль. Иллар, поймав его на слове, предлагал показать корабль с пирса. Первый их разговор произошел на следующий день, как Раднир смог подняться на ноги после решающего Совета, где он убедил капитанов принять его вождем.

— Я обещал дочери принца, — кипятился Раднир, морщась от боли в ране.

— Так ты и покажешь.

— С пирса! Ты, сын принца, понимаешь разницу?!

— Нет, я в отличие от тебя — не моряк.

— Ты мне всё же не доверяешь?

— А ты и не выполнил своего обещания, пленные не вернулись.

— Но я сражался в Кордии.

— И мы свою часть договора выполнили. Вы можете уплыть и… не вернуться.

— Я дал слово.

— Я верю.

— И не отпускаешь!

— Зачем? Вот море! Ты показал его! Вон твой корабль, подведи его к пирсу.