Война сквозь время #01-03

Аналогичная проверка документов произошла при въезде во вторую охраняемую зону, где располагались помещения персонала, вокзал, личный аэродром фюрера и специальный комплекс для совещаний, куда сейчас направлялись немецкие генералы. За колючей проволокой, в первой зоне безопасности, в святая святых этого грандиозного комплекса находились личная резиденция и бункер Адольфа Гитлера, Мартина Бормана, Германа Геринга. Туда посетители допускались только по личному приглашению фюрера и после особой проверки личной службы безопасности. Гудериан поймал себя на мысли, что не питает никакого желания побывать там. Сейчас ему хотелось оказаться подальше от всего этого блеска власти и душного воздуха интриг, вернуться в войска и заняться делом, которое он любил и которое получалось у него лучше всего – воевать.

В большой комнате совещаний, в которой Гудериан был не раз, собрались люди, имеющие отношение к военной руководящей верхушке рейха. Тут был и начальник верховного главнокомандования вермахта фельдмаршал Кейтель, высокий, подтянутый, как все профессиональные военные, с усами, чем-то похожий на Гудериана. У него было всегда свое мнение, и хватало храбрости отстаивать его перед фюрером. Несмотря на все разногласия в вопросах войны и демонстративное несогласие при нападении на Францию и особенно несогласие при реализации плана «Барбаросса», вылившееся в попытку уйти в отставку, он был оставлен на службе и продолжал занимать должность начальника верховного главнокомандования вермахта. Рядом с ним стоял и что-то тихо рассказывал начальник оперативного отдела верховного главнокомандования Альфред Йодль. Судя по выражению лица Йодля, который практически постоянно находился недалеко от фюрера, сегодняшнее совещание будет не из приятных для многих генералов вермахта. В стороне уединились и тихо переговаривались два человека, начальник Управления разведки и контрразведки вермахта Вильгельм Канарис и начальник Главного управления имперской безопасности Рейнхард Гейдрих, которые по службе являлись непримиримыми врагами, при этом поддерживая видимость дружеских отношений. Присутствие Гейдриха на этом совещании наводило на размышления и не доставляло оптимизма приглашенным генералам.

Отдельно стоял генерал-фельдмаршал фон Браухич, командующий сухопутными войсками, так же подчеркнуто спокойно ожидая появления фюрера. Чуть в стороне находился рейхсмаршал авиации Герман Геринг и рядом с ним стоял командующий 4-м воздушным флотом люфтваффе генерал-полковник Александер Лёр, что-то показывающий на большой карте, расстеленной на столе. Бросив мельком взгляд, Гудериан слегка кивнул головой, как бы соглашаясь с самим собой, увидев, что Лёр активно водит указкой, отмечая Киев, Конотоп, Полтаву, при этом как бы оправдываясь перед Герингом.

Ни для кого не было секретом, что в боях под Полтавой и Конотопом 4-й воздушный флот понес серьезные потери, а 6-й авиакорпус был обескровлен и за две недели боев лишился практически шестидесяти процентов истребительной и бомбардировочной авиации. Только переброска частей 5-го авиакорпуса помогла переломить ситуацию, но результаты грандиозного воздушного сражения, разыгравшегося на небольшом участке Украины, вызывают недовольство высшего руководства рейха. Видимо, и Лёр, и Геринг тоже будут сегодня ощущать на себе недовольство фюрера.

Пауза затягивалась, и в ожидании прихода Адольфа Гитлера Гудериан равнодушно смотрел по сторонам, автоматически отмечая обшитый лакированным деревом зал для совещаний, темные, тяжелые портьеры, в ночное время не дающие горящему внутри помещения свету демаскировать здание. В обширной комнате витал запах дорогой мастики, которой натирались блестящие, как зеркало, полы, да и вся обстановка представляла собой смешение военного аскетизма, которым так бравировал фюрер, и роскоши, скрытой во вроде бы обыденных, но тем не менее очень дорогих вещах и материалах, использовавшихся для отделки помещений.

Раздались шаги, двухстворчатые двери открылись, и в зал вошел Адольф Гитлер в сопровождении Мартина Бормана.

Все присутствующие в зале встали по стойке «смирно» и в едином порыве, слаженно приветствовали фюрера:

– Хайль Гитлер.

Гитлер вяленько махнул рукой, подходя к большому столу с расстеленной картой, занимая главенствующее место. Пронзительным взглядом бесцветных глаз он обвел взглядом собравшийся генералитет и вполне дружелюбно поздоровался, но тут же неожиданно налетел на Кейтеля, переходя сразу к теме совещания, наполняя свою речь энергетикой профессионального оратора и патетикой, так присущей человеку, взобравшемуся на олимп власти Европы.

– Фельдмаршал Кейтель, я, надеюсь, сегодня получу вразумительные пояснения, почему наше продвижение на Восточном фронте резко замедлилось? Уже осень, и наши доблестные войска должны быть в Москве, а мы все еще стоим под Киевом и Вязьмой. Где те победоносные генералы, которые разгромили Красную Армию, почему, уничтожив главную ударную силу коммунистов, механизированные корпуса, мы теперь остановились, теряя время на разгром частей второго эшелона?