Война солнца

— Я уже говорил тебе, Джеймс. Это поставит вас под угрозу. Я не уполномочен говорить вам.

Григорий улыбается.

— Может быть, мы раскроем твой мозг и взломаем шифрование и, наконец, сами все выясним.

Артур улыбается.

— Это будет примерно так же, как если бы белка разобрала двигатель внутреннего сгорания и восстановила его.

Григорий протягивает мне руку.

— Дай мне пистолет, Джеймс.

— Не дам, пока мы не получим ответы. — Я спрашиваю Артура: — Что ты будешь делать сейчас?

— Это зависит от тебя, Джеймс. Я солдат. Моя миссия окончена, но я все еще в тылу врага. Пленник. Я просто хочу домой, но, наверное, умру в этой жалкой камере, которую ты называешь космическим кораблем.

— Что это значит?

— Это значит, что твой друг, вероятно, отключит меня этим оружием, бросит в капсулу и использует буксир, чтобы оттащить в пекло этого красного карлика.

— А если мы не будем этого делать?

— Я войду в свой режим стазиса. Я буду ждать. И надеюсь, что какой-нибудь объект Сети пройдет поблизости еще до того, как архаичные части в этом теле разрушатся. Если так, я перешлю свою программу и отправлюсь домой. Вы можете не верить мне. Я оставил там людей и хочу вернуться к ним.

— Это самое человечное чувство, которое ты когда-либо проявлял.

Артур закатывает глаза.

— Это устаревший код. Я продолжаю подавать в службу поддержки заявление о необходимости исправить его, но… приоритеты, понимаете?

* * *

Надежно заперев Артура в грузовом ящике, мы с Григорием возвращаемся в комнату управления реактором и закрываем люк.

Григорий смотрит в сторону от меня, его лицо словно окаменело. Это будет нелегким решением.

— Убийство нам не поможет, Григорий.

— Конечно, поможет. Это гарантирует, что он не убьет нас.

— Мы гарантируем это, не убивая его.

Григорий качает головой, но ничего не говорит.

— Мы помещаем его в капсулу и прикрепляем снаружи взрывчатку. Настраиваем ее на срабатывание в случае, если капсула повреждается, но не по нашей вине. Затем привязываем капсулу к грузовому отсеку и отпускаем ее.

Григорий пожимает плечами.

— А потом что?

— Если мы решим, что он является угрозой, мы отправим сообщение на судно, чтобы трос отсоединили. Мы используем буксир, чтобы отправить его в звезду.

— Он угроза, Джеймс.

— Он может нам понадобиться. Мы не знаем, что обнаружим там, внизу. Что бы ни убило колонистов с «Карфагена», это может ожидать и нас. Он может быть единственным нашим спасением.

После долгой паузы я продолжаю:

— Мы бы не добрались сюда без него, Григорий. Если Сеть хочет, чтобы мы умерли, то есть миллиард способов нас убить.

Челюсти Григория сжимаются, он скрипит зубами.

— Мы скажем команде? — спрашивает он.

— Нет. Это только вызвало бы больше вопросов — а у нас нет ответов. Эти люди прошли через ад, и они думают, что, в конце концов, вышли на другую сторону. Впервые с начала Долгой Зимы человечество думает, что все кончено. Давай позволим им так считать. Им не нужна другая тайна. Им нужно сложить бремя с плеч. Сейчас это наш дом, и я хочу, чтобы моя жена и дети думали, что здесь безопасно.

— Даже если это не так?

— Если есть опасность, с которой они ничего не могут сделать, — да. Я бы предпочел, чтобы они про эту опасность не знали.

Глава 74 Эмма

Мы не сможем узнать что-то еще о потерянной колонии отсюда, с орбиты. Зонды собрали свои данные. Мы сделали бесконечные снимки.

В команде ведутся споры о том, должны ли мы вернуться в стазис и позволить кораблю в течение нескольких лет вращаться на орбите, наблюдая за планетой на предмет ненормальных погодных условий или локальных изменений экосистемы — как это делала команда «Карфагена». Но у нас есть данные их опросов — им всего семь лет. Планета выглядит так же, как и тогда.

Другой вопрос заключается в том, что у колонистов «Карфагена» сейчас могут быть проблемы. У них может не быть нескольких лет, чтобы мы могли сидеть здесь и наблюдать.

Пришло время спуститься на поверхность.

В группу высадки входят Идзуми, полковник Брайтвелл, трое ее солдат и я. Я ожидала, что Джеймс будет протестовать против моего присутствия, но он просто кивнул, когда был составлен список. Я могу сказать, что его что-то гложет. Он выглядит так же, как и в начале Солнечной войны — словно он упустил кусок головоломки и не может его найти.

Или, может быть, он все еще оплакивает битву в лагере № 9.

Что бы ни беспокоило его, я надеюсь, что он может оставить это здесь, на «Иерихоне». Надеюсь, что мы можем начать все заново на Эосе.

Мои ботинки стучат по коридору, пока я иду к грузовому отсеку. Там уже стоит Идзуми, тоже в костюме, но без шлема. Мин стоит рядом и что-то шепчет ей.

Брайтвелл и ее три солдата стоят в на изготовку, одетые в форму военнослужащих армии Атлантического Союза. У нас только четыре скафандра на борту (а костюмы из «Карфагена» пропали — я проверила). Мы приняли решение оставить два костюма на тот случай, если они понадобятся.

Джеймс крепко обнимает меня, я чувствую тепло его дыхания на ухе.

— Будь осторожна.

— Ты тоже.

— Я тебя люблю.

— И правильно.