Война среди осени

У стража Арена они провели две недели. Войско разбило шатры вокруг крепостных стен, а Баласар и его военачальники разместились в цитадели. Страж, толстый и шумный старик, не хуже Баласара понимал, как опасны волнения в армии, даже если она собралась всего наполовину. Он делал хорошую мину при плохой игре — раз согласился пустить гальтов на свои земли, теперь оставалось только мило улыбаться и ждать, пока они уберутся прочь.

Страж был так добр, что даже разрешил Баласару пользоваться личной библиотекой. Ее окна выходили во внутренний двор. Помещение оказалось маленьким, гораздо меньшим, чем дом Баласара в Гальте или самые скромные покои распоследнего утхайемца. И все-таки благодаря ему каждый получил, что хотел: у Баласара появилось место, чтобы уединиться и подумать, а западники избавились от его присутствия.

Капли дождя постукивали в окна. На краю широкого дубового стола стоял позабытый чайник. Чай в нем остыл и напитался горечью. Баласар снова перевел взгляд на карту. Первой и самой легкой добычей должен был стать Нантани. По нему собирались ударить силы объединенного войска — пять полных легионов и наемники, купленные золотом Верховного Совета и обещаниями наживы. Против них город не выстоит и полдня. Затем один легион должен повернуть на север и по суше добраться до Патая, а еще два при поддержке наемников пойдут на Сёсейн-Тан, Лати и Сарайкет. Таким образом, у Баласара оставалось два легиона, которым предстояло подняться вверх по реке до Удуна, Утани и Тан-Садара. При этом часть войска останется поддерживать порядок в захваченных землях. Итого — восемь городов. Большая часть Хайема, хоть и наименее важная.

Коул и его воины уже на месте, скрываются в предместьях и лагерях контрабандистов неподалеку от Чабури-Тана. После уничтожения андатов им предстоит разграбить город, захватить корабли и морем отправиться на север, в Ялакет. Там на складах гальтских торговцев ждут своего часа детали паровых двигателей. Остается только собрать их, установить на суда и подняться вверх по реке к селению дая-кво. Затем нужно спешить на север, чтобы до наступления зимы предать огню Амнат-Тан, Сетани и Мати.

Баласар в который раз пожалел, что не может сам повести войска из Чабури-Тана. Судьба мира зависит от того, насколько быстро они сумеют добраться до библиотек и подземелий поэтов. Вот если бы у него нашлось время! Но каждый день сейчас ценился на вес золота. К тому же на Коула можно было положиться: он не забывал о подготовке своих людей, пока Баласар в Актоне разыгрывал политика. Лучше оставить положение как есть. И все же…

Он провел пальцем по западным равнинам, от Патая до Утани: хорошо бы побольше узнать о дорогах. Школа для молодых поэтов находилась недалеко от Патая. Работа не из приятных, но доверять истребление мальчишек наемникам он не хотел. Слишком важна задача. В этой войне для сострадания не осталось места.

В дверь тихо постучали. Вошел Юстин. В его одежде сочетались алый и синий — цвета командира. Баласар приветствовал его кивком.

— Третий легион уже прибыл?

— Нет, генерал. Они прислали гонца. Будут здесь в конце недели.

— Долго.

— Согласен, генерал. У нас есть еще одно затруднение.

Баласар поднялся и заложил руки за спину. Его так тянуло назад, к планам и картам, словно он был прикован к ним невидимой цепью, однако Баласар считал, что исход битвы решается задолго до боя. Если уж Юстин решил нарушить его уединение, значит, вести того стоят.

— Продолжай, — сказал Баласар.

— Поэт. Он опять не стал платить шлюхе, генерал. Сказал, довольно будет и чести с ним переспать. Девчонка разозлилась и плеснула ему в пах горячим чаем. Ошпарила меньшого поэта, как сосиску.

Баласар и Юстин обменялись многозначительными взглядами, и все-таки ни один не улыбнулся.

— Он сможет ехать верхом? — спросил Баласар.

— Через несколько дней все пройдет, генерал. Но он требует казнить девчонку. Половина городских домов утех уже пригрозила поднять цены. А еще они подбивают против нас своих местных клиентов. Я получил сегодня два письма с намеками, что зерно может обойтись нам дороже.

Баласар едва сдерживал гнев.

— А знают ли они, что гальтские войска стоят у ворот города и скоро их станет еще больше?

— Да, генерал. Они ведь еще не решили окончательно насчет цен. И все же они горды. Поэт хочет казнить обычную шлюху, однако это шлюха западников, понимаете? Одна из них.

Задачка была не из простых. Баласару не хотелось начинать кампанию ссорой со стражем Арена. Войско еще даже не собралось! Баласар невидящим взглядом уставился в окно.

— Надо поговорить с поэтом.

— Он у себя, генерал. Привести его?

— Нет. Поборемся со зверем в его логове.

— Слушаюсь.