Война США в Афганистане. На кладбище империй

Полученные результаты были тревожны, хотя и не удивительны. Возможно, самым слабым местом оказалось восстановление. Исследование показало, что многочисленные программы по восстановлению «нуждаются во внимании, заинтересованности и помощи [правительства Афганистана]», но они «нечетки, нескоординированны и создают избыток персонала»²². Согласно памятным запискам для внутреннего пользования, зарубежные страны и международные организации, вовлеченные в предоставление важных услуг в сельских районах, сталкивались с трудностями. Возникали проблемы и у Групп восстановления провинций (Provincial Reconstruction Team, PRT), работавших под руководством США и НАТО и часто состоявших из 60–100 гражданских специалистов и военнослужащих, размещенных на оперативных базах и выполняющих небольшие проекты по восстановлению или обеспечивающие безопасность тех, кто занят в этих проектах. В докладе, подготовленном Пентагоном, был сделан вывод о том, что основные программы национального восстановления «плохо скоординированы с деятельностью Групп восстановления провинций, работавших под руководством американцев. Отсутствие координации ограничивало возможности PRТ по участию в них с целью поддержки стратегии стабилизации и восстановления. Кроме того, из-за того, что донорские программы были ориентированы национально, их воздействие ограничивалось географически»²³.

Усиливающаяся дестабилизация обстановки в Афганистане насторожила федеральное правительство. В 2006 г. министр обороны Дональд Рамсфелд попросил Майкла Стрмеки поехать в Афганистан и посмотреть, насколько эффективно работает правительство в условиях разрастающейся гражданской войны. В направленной Стрмеки «снежинке» Рамсфелд подчеркнул, что частью своих успехов талибы обязаны слабости власти на юге Афганистана, поэтому он хотел получить оценку ее работы и анализ возможных решений. Стрмеки провел в Афганистане две недели, проведя за это время беседы с представителями Афганистана, Соединенных Штатов, НАТО и других союзных правительств, темой которых было ухудшение ситуации в стране. Стрмеки подтвердил, что одной из важнейших причин дестабилизации стала неффективность управления, особенно на юге страны. Там создавался вакуум власти, который могли заполнить повстанцы. Он также доложил, что регион контролируют коррумпированные и неэффективные губернаторы и администраторы округов, а охрану порядка осуществляет охваченная тотальной коррупцией некомпетентная полиция. Стрмеки пришел к выводу, что правительству Афганистана в тесном сотрудничестве с международным сообществом следует оценить эффективность работы указанных руководителей провинция за провинцией и округ за округом. Некомпетентных и коррумпированных чиновников следует снять с должностей и назначить на их место людей, которые могут завоевать поддержку и доверие местного населения ²⁴.

Предложенные на основании сделанной Стрмеки оценки шаги реализованы не были. В американском правительстве не нашлось желающих предпринимать решительные действия, а президент Карзай, казалось, не считал неэффективность власти поводом для волнений – или, по крайней мере, не хотел рисков, связанных с увольнением коррумпированных или некомпетентных чиновников.

Эти проблемы не только подрывали все усилия по стабилизации ситуации, но и играли на руку мятежникам. Отсутствие сильной и эффективной власти в сельских районах и неспособность предоставить населению самые главные услуги, то есть обеспечить его работой, электричеством и водой, все чаще вызывали недовольство. Талибы умело использовали провалы американцев и афганского правительства в пропаганде, привлекая в свои ряды новобранцев. Некоторые деревни на востоке, юге и западе Афганистана, в районах проживания пуштунов, американцы стали называть swing villages, т. е. «деревни-качели». Если они получали помощь и поддержку от афганского правительства, то поддерживали его, не получая помощь, они сразу переходили на сторону талибов. Ярким примером здесь могла послужить провинция Забуль. «Экономика – это главное, – сказал губернатор провинции Даллар Айман, – если она будет развиваться, не будет никакого «Талибана». А сейчас я не могу даже поддержать моих братьев в Забуле куском хлеба»²⁵.