Читаем Война США в Афганистане. На кладбище империй полностью

Исламские богословы – приверженцы различных школ давно ведут дискуссии на тему, что может служить оправданием для «такфира». Позиция суннитов-ортодоксов состоит в том, что совершение грехов не служит доказательством того, что человек является немусульманином, но в то же время отказ от следования фундаментальным религиозным принципам является таковым. Следовательно, убийца может быть мусульманином, но тот, кто отрицает, что убийство – это грех, является «кафиром» (неверным), поскольку он или она знают, что убийство считается грехом в соответствии с канонами ислама. Ирония тем не менее заключается в том, что пока исламисты утверждают, что исламский закон и порядок должен быть главенствующим, перевод этих постулатов в конкретные политические термины требует интерпретации на человеческом языке. Среди исламистов давно существуют глубокие разногласия относительно того, как это сделать 40.

Эта путаница служит объяснением желания лидеров «Аль-Каиды» постепенно свергнуть ближневосточные режимы («ближнего» врага или «Аль-Адоу аль-Кариб) и создать единый панисламский халифат, а также бороться с Соединенными Штатами и их союзниками («дальним» врагом или «аль-Адоу аль-Баиид»), которые поддерживают первых 41. Завахири писал, что «создание мусульманского государства в сердце исламского мира – не простая и не близкая цель. Однако мусульмане надеются воссоздать павший халифат и вернуть его потерянную славу»42. Завахири утверждал, что «проблема унификации ислама важна» и что «битва между исламом и его врагами в идеологическом аспекте важнее проблемы унификации… [это] также битва за то, кому должна принадлежать власть – промыслу божьему и шариату, созданным людьми законам и материальным принципам или тем, кто объявляет себя посредниками между создателем и человечеством»43.

Подобно большинству исламистов, Завахири строго следовал постулатам реформатора, богослова-салафиста XIII века ибн-Таймийи, который ратовал за буквальное следование Корану как основе шариата и средоточию заповедей бога. Лидеры «Аль-Каиды» подняли статус воинствующего джихада и поставили его в один ряд с пятью столпами ислама. Например, бен Ладен утверждал, что «борьба есть часть нашей религии и нашего шариата. Те, кто любит бога, и пророка и эту религию, не могут отказываться от части религии. Это очень серьезный вопрос»44. Бен Ладен рассматривал джихад как обязанность каждого мусульманина (fard ayn) и одну из основ ислама. Кроме того, многие исламисты утверждали, что законы шариата не могут быть усовершенствованы, несмотря на то что за пятнадцать столетий, прошедших с их появления, в мире произошли большие изменения, поскольку они даны непосредственно Аллахом. Они хотели обойти длительную традицию исламских ученых-правоведов и создать юридическую систему, не испорченную влиянием Запада или современностью 45. В тренировочных лагерях в Афганистане члены «Аль-Каиды» скандировали:

Мы бросаем вызов нашим Кораном,Мы бросаем вызов нашим Кораном,Наши люди восстают, наши люди восстают.Мы отвоюем нашу родинуИ смоем стыд только кровью и огнем.И так будет всегда.И так будет всегда.Мы защитим нашу религию кровью.Мы защитим нашу религию кровью.Наш Коран в наших руках 46.

Несмотря на то что Коран запрещает самоубийство, теракты с участием террористов-смертников считались весьма эффективными 47. Для многих утративших веру боевиков мученичество имело немало привлекательных сторон: почет и слава, развлечения в раю с семидесятью двумя девственницами, пребывание в райском саду для семидесяти членов семьи самоубийцы, которым не грозит теперь адский огонь 48. Тем не менее многие мусульмане, включая жителей Афганистана, считали, что теракты с использованием самоубийц не могут быть оправданы 49. Завахири должен был преодолеть табу. Боевикисамоубийцы, утверждал он, представляют «поколение моджахедов, которые приняли решение пожертвовать собой во имя Аллаха. Путь смерти и мученичества – это оружие, которым тираны и их пособники, поклоняющиеся своему жалованью вместо поклонения Аллаху, не владеют»50. Кроме того, Завахири считал террористические акты, совершаемые смертниками, эффективным оружием: «Удары, наносимые смертниками, наиболее успешны с точки зрения ущерба для противника и наименее затратны с точки зрения жертв среди фундаменталистов»51.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Очерки истории российской внешней разведки. Том 3
Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

Третий том знакомит читателей с работой «легальных» и нелегальных резидентур, крупными операциями и судьбами выдающихся разведчиков в 1933–1941 годах. Деятельность СВР в этот период определяли два фактора: угроза новой мировой войны и попытка советского государства предотвратить ее на основе реализации принципа коллективной безопасности. В условиях ужесточения контрразведывательного режима, нагнетания антисоветской пропаганды и шпиономании в Европе и США, огромных кадровых потерь в годы репрессий разведка самоотверженно боролась за информационное обеспечение руководства страны, искала союзников в предстоящей борьбе с фашизмом, пыталась влиять на правительственные круги за рубежом в нужном направлении, помогала укреплять обороноспособность государства.

Евгений Максимович Примаков

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы