Война старика

Я же решил действовать по-другому. Благодаря МозгоДрузьям мы могли поддерживать постоянный беззвучный контакт друг с другом на любом расстоянии. Другие взводы, похоже, упустили этот факт из виду, что закончилось для них плачевно. Мы действовали поодиночке. Каждый вел картографирование ландшафта и отмечал местонахождение противника. Таким образом, все получали непрерывно расширяющуюся карту местности с указанием вражеских позиций. Даже если кто-то из наших выбывал, полученная им информация помогала товарищу отомстить за его или ее «смерть» или по крайней мере избежать той же участи. Один солдат мог передвигаться быстро и тихо, вносить сумятицу в группы других взводов и в то же время при необходимости действовать согласованно со своими товарищами.

Моя тактика сработала. Наши солдаты стреляли по «противнику», когда им выпадала такая возможность, передавали информацию, когда такой возможности не было, и при благоприятном стечении обстоятельств действовали коллективно. На второй день я и парень по фамилии Райли увидели две группы разных взводов. Они были настолько заняты пальбой друг в друга, что даже не заметили, как мы начали стрелять в них из отдаленного укрытия. Райли снял двоих, я — троих, а еще трое перебили друг друга сами. Все получилось шикарно! Покончив с делом, мы, ничего не говоря, отползли обратно в лес и продолжали действовать по разработанной схеме.

В конце концов «противники» сообразили, что и как мы делаем, и попробовали сами применить такую тактику, но к тому времени их осталось слишком мало, тогда как шестьдесят третий почти не понес потерь. Мы «перестреляли» всех, выследив последнего к полудню, а потом отправились бегом на базу, до которой оставалось километров восемьдесят. Последний вернулся ровно в 18.00. В итоге мы потеряли девятнадцать человек, включая четверых, «убитых» в момент высадки, то есть меньше трети состава. Зато на нашем счету оказалось более половины от общего количества потерь всех семи других взводов. Даже мастер-сержант Руис не мог сделать вид, что очень уж сильно недоволен нами. Когда командующий базой вручал ему приз победителя, он даже растянул губы в улыбке. Лично я не берусь представить себе, насколько тяжело ему было это сделать.

— Удача нам никогда не изменит, — сказал свежеиспеченный рядовой Алан Розенталь, подойдя ко мне на посадочной площадке шаттлов. — Мы с тобой назначены на один и тот же корабль.

Быстрый перелет на войсковом транспорте «Фрэнсис Дрейк» обратно на Феникс. Там увольнение до прибытия корабля ССК «Модесто», где нам предстояло влиться во второй взвод роты D двести двадцать третьего пехотного батальона ССК. На каждый корабль по батальону — примерно тысяча солдат. Очень даже легко затеряться. Я был рад, что Алан и дальше отправится со мной.

Оглянувшись на Алана, я невольно залюбовался его новенькой, чистой синей формой ССК. Скорее всего потому, что и сам был одет точно так же.

— Черт возьми, Алан, — сказал я. — Мне кажется, мы отлично смотримся.

— Я всегда любил мужчин в форменной одежде, — сообщил он. — А теперь, когда я сам стал мужчиной в форме, я люблю их еще сильнее.

— Н-да… — пробормотал я в ответ и тут же вскинулся: — Сюда идет мастер-сержант Руис.

Руис осмотрелся, увидел меня на площадке для посадки в шаттл и подошел поближе. Я опустил наземь брезентовый мешок с повседневным обмундированием и немногочисленным личным имуществом и четким движением отдал честь.

— Вольно, рядовой, — бросил Руис, отсалютовав в ответ. — Куда направляешься?

— «Модесто», мастер-сержант, — доложил я. — И рядовой Розенталь тоже.

— Вы что, мозги мне крутите? — возмутился Руис. — Двести двадцать третий? А какая рота?

— Рота D, мастер-сержант. Второй взвод.

— Обалденно! — воскликнул Руис. — Вы будете иметь удовольствие служить во взводе лейтенанта Артура Кейеса, если, конечно, какой-нибудь чужак еще не поужинал костлявой задницей этого старого мудака. Когда увидите его, передайте от меня привет.

Он отвернулся от Алана и перевел взгляд на меня.

— И, кстати, можешь еще передать ему, что мастер-сержант Антонио Руис сказал, что ты, как оказалось, чуть получше, чем то дерьмо, из которого слеплено большинство твоих корешей-новобранцев.

— Спасибо, мастер-сержант.

— Только смотри не вздумай сам в это поверить, рядовой. Ты тоже дерьмо. Только не очень жидкое.

— Конечно, мастер-сержант.

— Вот и хорошо. А теперь прошу извинить меня. «Отправляйся в дальний путь, только песню не забудь!»

Сержант отдал нам честь. Мы отсалютовали в ответ. Руис окинул нас взглядом, с большим усилием растянул губы в чуть заметной напряженной улыбке, отвернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь.

— Я боюсь его просто до поноса, — сознался Алан.

— Не знаю, не знаю… Мне он, пожалуй, даже нравится.

— Естественно. Он ведь считает, что ты, может быть, даже не совсем дерьмо. В его устах это большой комплимент.

— Еще бы! Теперь мне остается всего лишь доказать, что он не слишком заблуждается.

— У тебя получится, — уверил Алан. — Ты еще станешь настоящим дерьмом, если сильно постараешься.