Война сынов

Сэм выглядел ошеломленным. Он вывел машину на двухполосное шоссе и направился к северу.

– Откуда они узнали о нем?

– Без понятия. Целая группа охотников, и все верят, что этот свиток имеет какое-то значение. Прямо культ какой-то. Но о свитке они знают, это уж наверняка.

– Думаешь, Уолтер и Джулия им рассказали?

Дин посмотрел в окно:

– Рассказали или нет, мы уже давно укатим в будущее к тому времени, как они обо всём узнают.

В первый раз с того времени, как они попали в 1954 год, Дин ощутил укол сожаления. Да, за свою жизнь он встретился с немалым количеством женщин, но редкие женщины значили для него что-то большее, чем одноразовый секс. Джулия почему-то казалась другой. Она не только знала жизнь, в которой вырос Дин, но и была похожа на него. У Дина никогда не было проблем с тем, чтобы оставаться самим собой в окружении других людей – такая незащищенность претила ему, у него было много куда более важных забот – но при Джулии Дину захотелось стать лучше. Одно пребывание рядом с ней заставило его захотеть перестать быть таким негодяем. Он боролся с этим порывом с первой встречи. Но Джулия всё равно как-то влияла на него.

«Господи, неужели я превращаюсь в Джека Николсона из того фильма с Хелен Хант?»[1]

Сглотнув, Дин заметил, что в горле встал комок. Взглянув вниз, он понял, что потные ладони оставили влажные отпечатки на джинсах.

Сэм покосился на него и с любопытством приподнял бровь:

– Что не так?

– Ничего. Заткнись.

Сотни полторы километров Дин таращился в окно. Он снова и снова прокручивал в мыслях их первую встречу. Он не сожалел о том, что бросил Джулию. Надо было делать дело. Он сотни раз уходил, когда очередная женщина еще спала.

Так откуда тогда эта вина?

***

Семь часов спустя они въехали в Вабей. В пятидесятых годах городок не особенно отличался от современного: всё просто выглядело посвежее – краска не облупилась и дороги были недавно вымощены. Бар, в котором они встретили Дона, выглядел практически точно так же, только трещин в здании было поменьше.

Винчестеры заняли дальнюю кабинку и заказали пиво.

Сэм вытащил банку из-под муки со свитком.

– Спрячь, – нахмурившись, прошипел Дин. – Если Дон перенесет нас обратно в 2010 год, неохота случайно оставить свиток тут.

– Вот что мне в голову пришло. В будущем утеряны только последние страницы свитка. Что тогда случилось с остальными? Мы знаем, что в итоге они снова оказались в Израиле. Как думаешь, как они туда попали?

Дин пожал плечами:

– Может, садовый гном Эли снова окажется рядом и увезет их туда. Кто его знает? Мне все равно. У нас есть свиток, мы достали то, за чем пришли.

Братья прикончили еще по три пива на каждого. Дон не появился. Дин начал беспокоиться. Посетители заходили и уходили. Бармен уже принес им бесплатные рыбные палочки. Дона нигде не было видно.

– Думаешь, стоит использовать печать? – спросил Сэм.

– Нет, мы так ангелов со всего мира пригласим. До нынешнего момента нам удавалось оставаться вне радара, так что не будем привлекать к себе внимание.

– Хорошо подмечено.

Бар закрылся в двенадцать. Братья поблагодарили бармена, крупного грубоватого мужчину в клетчатой рубашке и сказали, что если кто-нибудь будет их искать, то они в мотеле дальше по дороге. Бармен кивнул.

На следующий день Винчестеры возобновили дежурство в баре, ожидая, когда Дон перекинет их обратно в две тысячи десятый.

– Какого черта он так долго? – прорычал Дин.

– Не знаю. Но в самом деле нам остается только ждать.

– Супер. Я как раз собирался провести остаток жизни в ожидании ангела. Такими темпами, когда он появится, нам стукнет по семьдесят, – Дин помрачнел. – Ты же не думаешь, что он продержит нас тут так долго?

– Не знаю. Но взгляни на это с другой стороны… ты мог бы провести оставшуюся жизнь с Джулией. Жить долго и счастливо.

Дин стукнул его по руке:

– Заткнись.

Он попытался сменить тему:

– Почему бы тебе просто не подучиться и не перевести свиток? Может, тогда мы сможем выбраться отсюда.

– Я пытался. Дин, я такое перевести не могу. Это древнеарамейский, и письмена древнеарамейские. Наполовину язык, наполовину символы. Я без понятия, о чем там говорится. Без Дона у нас нет шансов выяснить план последней битвы с Люцифером.

– Ну, а выучить его не можешь?

– Мог бы. Но для этого нужно отправляться в крупный университет, например, в Чикаго или Беркли. Тексты, с помощью которых можно выучить древнеарамейский, не валяются просто так в библиотеке Вабея. А потом мне нужно будет учиться несколько месяцев, чтобы научиться понимать хотя бы элементарные символы. В смысле, ты только глянь.

Сэм удостоверился, что никто в баре на них не смотрит, аккуратно вытащил свиток и расправил его на столе:

– Посмотри, как тут всё сложно. Это тебе не алфавит выучить. Для каждого слова есть свой символ. И к каждому символу прилагается звук.

На этом дискуссия и закончилась.

На третий день ожидания в Вабее Дин встал с постели и посмотрел в окно на туманное летнее утро. Надо было что-то делать. Это было просто смехотворно.

– Сэм.

Нет ответа.

– Сэм, проснись.

Сэм протер глаза:

– Я уже не сплю. Что?