Война теней

Сами переговоры доверенного человека Генри Бульвера велись не с ним, а с Уэйдом Хэмптоном Четвёртым. О’Галлахан даже не собирался лезть в дела именно дипломатические, где первым делом требовалось умение не давить на переговорщика, а уступать в одном, чтобы выиграть в другом. Не лез, но присутствовал. Смотрел, слушал, иногда тихим голосом кое-что рекомендовал. Его пока ещё молодой и местами излишне азартный товарищ, с которым они успели и под огнём побывать, вновь показал себя умеющим слушать. Не всегда соглашаться с услышанным, но и не отметать в сторону опыт человека, повидавшего не в пример больше.

Хэмптон как посол Американской имеприи. О’Галлахан как советник по не самым приглядным делам. Неудивительно, что оба они знали всю суть той игры, которую вёл в Трансваале Виктор Станич. Золото и алмазы, алмазы и золото! А также удобный путь для их вывоза отсюда. Именно ставка на эти два драгоценных ресурса оправдала бы любые, даже самые большие вложения в буров. Концессии на разработку недр, многочисленные выдаваемые Трансваалю кредиты на довольно выгодных условиях. Начавшиеся поставки уже не только и не столько оружия, сколько станков, иного оборудования, в том числе для золотодобычи. И знание, где именно искать драгоценный металл и ещё более драгоценные кристаллы. Откуда знание? Все уже привыкли к тому, что семейство Станицей очень скрытное, но их знания редко когда оказываются обманом. Почти никогда не оказываются. Золото Аляски, нефть Техаса и иных мест, другие вроде как неожиданные, зато оправдывающие себя сведения.

Сейчас случилось то же самое. Только не выкуп земель у Компании Гудзонова залива, а торг с доверенным лицом лейтенант-губернатора Наталя, желающего подмять под себя большую и лучшую — как он думал — часть зулусских земель, тем самым став более важным и значимым лицом. Стэнли не завидовал тому, что начнётся с момента. когда сэр Генри Бульвер поймёт, какие именно сокровища он уступил в неофициальном, но договоре с геополитическими противниками Великобритании. А ведь подсказка то была, виднелась в не столь и далёком прошлом. Требовалось всего лишь внимательно изучать историю дипломатии Конфедерации и затем Американской империи. И тщательно изучать, с пониманием. Если же не смог изучить и сделать должные выводы — тогда, как говорил Станич: «Сам себе северный олень, с раскидистыми рогами и заместившимся утолщённой лобной костью мозгом». Нынешний министр тайной полиции вообще любил так вот выражаться, одновременно мудрёно и в то же время ярко.

Договорённости были достигнуты. Уэйд Хэмптон оказался ими доволен. Оставалось немногое — уничтожить обоих зулусских инкоси и отряд сопровождения. Разумеется, время и место хозяин Наталя должен был сообщить через доверенных людей, но ждать что Хэмптон, что О’Галлахан умели. Не любили, разумеется, но умели сдерживать порывы души.

Дождались. Сперва предварительного согласия, после которого отряд О’Галлахана — буров поменьше, головорезов из числа «диких» побольше — из Претории двинулся ближе к Наталю, дабы не требовалось изматывать людей и лошадей длинными переходами, когда станут известны место и время перехвата. Новые известия, теперь уже однозначно и чётко дающие сведения о пути и численности противника.

Мпанде и Кечвайо в окружении двух сотен воинов-зулусов из числа тех, кому инкоси ещё могли верить и кого не настигли бурские или американские пули. Полсотни британцев из числа войск колонии Наталь, исполняющие приказ своего лейтенант-губернатора и не знающие, даже не подозревающие о том, что их по существу списали как сопутствующие убытки. Ох и не зря порученец Генри Бульвера, капитан в отставке Лайонел Палмер намекнул, что пославший его совсем не будет расстроен, если из числа попавших в засаду не уйдёт вообще никто.

Что думал об этом сам О’Галлахан? Ему было всё равно, он готов был прикончить хоть только негров, хоть всех сразу, вместе с англичанами. Первые вызывали у ганфайтера исключительно брезгливость, вторых ему, как ирландцу, тоже любить было не за что. Однако проводимая империей политика требовала иного подхода, что в очередной раз подтвердил Уэйд Хэмптон. Не просто собственным мнением, а мнением старшего не по возрасту, но по положению посланника в Трансваале.

— Особенно беспокоиться за здоровье британцев не стоит, — заявил он тогда, обращаясь к Стэнли. — Но и стремиться их убить будет неправильным. Лучше всего окажется, если сперва перестреляете обе главные цели и часть их охраны, а затем предложите британским солдатам уйти. Вряд ли они захотят умереть, но дать этим ниггерам шанс на жизнь. Но если найдутся упрямцы… Это уже не наши проблемы, Стэнли.

— Политика!

— Она, — согласился сын калифорнийского губернатора. — Живые англичане и мёртвые негры. Это покажет, что мы готовы говорить с одними и не собираемся иметь ничего общего с теми, кто этого не достоин. И выставим политику королевы Виктории в дурном свете. Она не захочет или уже не сможет отказаться от заигрывания с дикарями. Ничему их прошлое не учит!

— Прошлое?