Война. Том 1

— Это не одежда! — вскрикнул, вытирая пот с лоснящегося лба. — Это ужасно неудобное, проклятое всеми богами уродство! Я не завидую женщинам! В этом ходить — невозможно! — Он замер, увидев кота. Шурик, присев у камина, смотрел на него с живейшим любопытством. — Кот! Здоровый! Но я его трогать не буду, взгляд у него хитрый! Не бросится?

— Своих не кусает, — заявил я серьезно. Кот действительно каким-то образом улавливал, кто мне друг, кто — враг, делая это непостижимым образом. На Гицоргена он шипел, но барон, очевидно, был лишен страха перед кем бы то ни было. Он только смеялся, но, проявляя осмотрительность, не пытался чесать Шурика меж ушей.

Мое гаер ухмыльнулся и тоже сбросил плащ. Он был прирожденный актер, и женское розовое платье носил с оттенком некоторой щеголеватости, даже свежую багряную розу с обрезанными шипами сунул в петельку над левой грудью.

— Это в память о смерти, что обошла, — пояснив, ткнув пальцем в наполовину распустившийся и еще не увядший бутон. — До сих пор изрядный синячище и по ночам кашляю, а ведь на мне все заживает очень быстро… Эвлетт примочки не успевает ставить.

Круглая свинцовая пуля смялась о накладку кольчуги, не сумев ее пробить. Накладка вмялась в стальные кольца, но они выдержали. А вот будь на гаере кираса, не прилегающая к телу, все могло бы закончиться по другому. Печально могло бы закончиться.

— Дядюшка Рейл, завтра вы запускаете вторую газету, — сказал я.

Старый хогг безмерно удивился:

— Вторую? А… зачем?

Я подсел к столу, начал быстро оформлять старому хоггу давно обещанный дворянский титул. Быть ему отныне бароном Рейлом.

— Это будет оппозиционная газета. Назовем ее… «Совершенная правда».

— Но… смысл? Не лучше ли, когда все газеты сосредоточенны в одних руках и выражают одно мнение — мнение правящего дома, ваше мнение? — Он живо принюхался своим носом-картошкой, и, действуя совсем не по наитию, схватил кубок Ричентера. — Хм-м… Хм-м… Можно? — Не дожидаясь разрешения, нацедил себе из бочонка, облизнулся и выпил. Даже не крякнул. Луженая глотка. Шутейник выругался, отобрал у дядюшки кубок и налил себе порцию.

— Не лучше. Народ должен иметь возможность получать альтернативное мнение о ситуации в стране. — Я не стал читать ему лекцию об управляемой оппозиции, не мальчик, постепенно сам все поймет.

— Критика власти! — вскрикнул Рейл в священном испуге.

— Легкая. Такой газете будет больше доверия. Выходить она будет периодически и только на период войны. Мы будем подавать новости слегка под другим углом и только тогда, когда мне это будет нужно. Сейчас, господин Рейл, я подам в «Совершенной правде» несколько новостей, дабы направить мысли моих врагов в нужное мне русло. Не спрашивайте больше, если пожелаете, Шутейник вам все расскажет утром, в воскресенье… Все ли готово для моих встреч с купцами и дюком, друг?

Мой гаер кивнул.

— Послал весть купцам, завтра ранним утром будут. С дюком хуже. Артачится. Однако его мы взломаем, явимся большой депутацией. Я уже бросил клич среди хоггов… Идут многие, в том числе дюки идут… Они ему покажут, и хвост ему подкрутят. Верьте мне, мастер Волк, все получится!

Баккарал Бай не забыл причиненной обиды и некоторого унижения, я ведь заставил его хитростью выплатить кредиторам все долги имперского дома… Теперь он рогом упрется, но не захочет меня видеть. Но мы его с хоггами сломаем, дожмем. Ничего другого не остается, как дожать. У Баккарала основные финансовые потоки из тех, которые я хочу направить на войну.

— Шутейник, какие настроения в Нораторе вообще?

Хогг вздохнул, поскреб кривой шрам над бровью.

— Слухи, конечно, после похорон разнеслись мгновенно… Что сказать: знать полагает, что превосходство Адоры и Рендора непреложно, что вы непременно отречетесь… К посольствам Адоры и Рендора еще вчера ночью выстроились очереди из знатных особ… Кто хочет подорожную, дабы уехать, кто просто стремится засвидетельствовать свое почтение будущей новой власти…

— Высшее общество Норатора, того, вспучено, — добавил дядюшка Рейл, хлебая из кубка.

— Взбудоражено, — поправил Шутейник. — Холера, мастер Волк, они же все… все… Ох-х-х… Под посольством Адоры мои люди заметили даже всех уцелевших придворных магов…