Война Цветов

Он почувствовал на себе чей-то взгляд. Брауни со свертком на коленях смотрел на него подозрительно – сейчас, сейчас выдаст. Да нет, просто он, Тео, ерзает и бормочет себе под нос. Он попытался успокоить брауни, улыбнувшись ему. «Господи, я становлюсь вылитым Стриди!»

Упомянутый персонаж скрючился на краю сиденья, словно насильственно сложенный пополам. От усилий, затраченных в «Элизиуме», он даже бубнить перестал и смотрел в окно с видом бойца, чудом выжившего в сражении. «Да, – думал Тео, – хороши дела. Я в бегах, а почему, сам не знаю. Работаю на какого-то гоблина, подготавливая революцию, которая мне ни на что не сдалась. Лучший мой друг сидит в бутылке на столе у самого злобного в этом мире ублюдка. Может, конечно, и хуже бывает, не знаю...»

Раздался звук, будто что-то лопнуло, и автобус резко вильнул вбок. Тео плюхнулся на живот в проходе, думая, что сейчас начнут стрелять в окна, но автобус остановился, и окна остались в целости. Тео поймал на себе удивленные взгляды с соседних мест и поскорей сел обратно.

– Ты что делаешь? – шепотом спросил Кумбер. – На тебя все смотрят.

– Мне показалось, что в нас стреляют – то есть в меня.

– У нас шина лопнула, только и всего. Постарайся выглядеть понормальнее.

– Само собой. Без проблем.

Водитель, старый серый дун с редеющей гривой и соломенной шляпкой между ушей, взобрался в автобус, огорченно мотая головой и лязгая плоскими зубищами.

– Придется подождать. За вами пришлют другой автобус, пока этот ремонтируется.

– А скоро он придет-то? – спросила гномиха с двумя маленькими, но чрезвычайно активными гномятами.

Дун пустился в сложные подсчеты, долженствующие смягчить простой ответ «понятия не имею», а Тео снова ударился в панику. Сидеть у дороги на виду у полицейских джипов было выше его сил.

– Далеко еще до моста? – спросил он у Кумбера.

– Если пешком, то часа два.

– Как по-твоему, Стриди сможет идти? Нести его не придется? – Идти пешком не менее опасно, чем оставаться, особенно если тебя наверняка разыскивает упырь, но так он по крайней мере будет приближаться к убежищу, а не сидеть и ждать, когда его арестуют. – Сможет? Тогда пошли.

Центр города остался позади, и ужас немного прошел, сменившись тупой болью в животе. Мимо проехало несколько автомобилей с констеблями, но Тео и его спутники двигались в потоке гоблинов, коротконогих добби и прочей бедноты, спешащей добраться до своей окраины, пока не настал комендантский час. Полицейские смотрели на них разве что мельком, но идти было далеко и трудно. Когда они, оторвавшись от толпы, достигли наивысшей точки на границе Последнего Луча и Заката и стали спускаться к болотам, Тео так вымотался, что даже перспектива быть схваченным солдатами Чемерицы казалась ему не такой уж страшной. В застенок его надо думать, повезут, не пешком погонят, и он сможет хоть ненадолго присесть. Да, в неважнецкой он форме. Где это видано, чтобы киногерой отдувался еще до того, как лезть вверх по шахте лифта?

Они спускались по извилистой улочке в сияние предзакатного солнца. Вокруг не наблюдалось никого, только местные гномы и боггарты выглядывали из круглых окошек. Кумбер, щурясь на медную ленту реки и на ее берега у Замкового моста, сказал:

У лагеря стоит очень много экипажей и грузовиков.

– Думаешь, это Чемерица прислал? – Пуговица говорил что-то о предстоящей акции парламента, но у Тео все из головы вылетело. Что ж им теперь, ночевать на болоте?

Кумбер заслонил рукой глаза.

– Не знаю. Грузовиков больше, чем экипажей, но они вроде не полицейские. Будем соблюдать осторожность, а там поглядим.

У подножия холма они выбрали более кружной путь между Городом и болотами. Им повезло нагнать группу гоблинов, которые возвращались в лагерь после целого дня поисков работы. Гоблины передавали друг другу бутылку и смотрели на трех чужих эльфов с недоверием. Они даже Колышка, на которого Кумбер сослался, как будто не знали. Но когда Тео спросил, не знают ли они музыканта Пробку, и пропел ч отрывок из песни, которую исполнял вместе с гоблинами, попутчики заулыбались. Один из них даже узнал Тео, дружески обозвал его «пестиком-горлодером» – что Тео перевел как «эльф, воображающий себя певцом» – и протянул ему бутылку с какой-то гадостью. Вежливость предписывала попробовать, и напиток, отдающий древесным мхом, вышиб у Тео слезу. Гоблины остались довольны эффектом и звуками, которые Тео издавал.

Так и шли они к мосту под этим сомнительным прикрытием – сомнительным потому, что Тео и даже Кумбер по росту за гоблинов сойти не могли, не говоря уж о Стриди, торчавшем над их мохнатыми попутчиками на целый ярд.

– Констеблей не видать, – сказал Кумбер на подходе к лагерю, – зато полно штатских охранников. И других много, помимо охраны, – особенно женщин, судя по виду, из Цветков. Одеты уж точно не как наши оборванки. Благотворительницы, наверное, – продукты раздают. И одежду, – добавил, прищурившись, Кумбер, – и детские игрушки.