Война Цветов

Паромщик поглядывал на Тео с интересом. Его янтарные, скошенные кверху глаза светились, как отверстия в освещенной изнутри тыкве, но умный взгляд и смех, таящийся в глубоких складках коричневого лица, почти искупали эту странность.

– От тебя смертным духом пахнет, – сказал он, – но только слегка. Как твое имя?

Тео, к своему удивлению, обнаружил, что опять может говорить.

– Я теперь и сам не знаю. Тео Вильмос, Септимус Фиалка. Теперь уже все равно. – Он чувствовал Ужасного Ребенка краем сознания, хотя и не видел его, и холодное предвкушение, с которым тот ждал чего-то, мешало ему сосредоточиться.

– А я Робин. Робин Добрый Малый, хотя это прозвище, с сожалением должен сказать, не всегда соответствует истине. – Паромщик смерил Тео взглядом. – Я вижу, у тебя назначено свиданьице с мокрыми сестрами.

– Что? – Тео глянул на Чемерицу, но если лорд и заметил, что он говорит, то не придал этому значения.

– Это он про русалок, – пояснила Кочерыжка. – Про твой браслет.

Тео посмотрел на травяной жгутик у себя на руке и на спокойную воду вокруг, едва затронутую движением лодки. Озеро казалось не менее тихим и древним, чем лес, и он не мог представить, что в его глубине кто-то живет.

– А, ну да. Придется им стать в очередь.

Робин улыбнулся снова, показав удивительно острые зубы.

– Здесь, по правде сказать, обитает одна из самых старых и почтенных сестер, но если упадешь, она тебя мигом сцапает, не хуже молоденькой. Ты бы отодвинулся малость от края.

Тео пожал плечами. Растущая радость мальчика не только мешала ему думать, но и делала ко всему безразличным.

– Я не очень-то способен двигаться, если лорд Чемерица мне не прикажет.

Робин кивнул и потрогал свой ошейник.

– Наш нынешний хозяин мастер на путы всякого рода, верно? – Он наклонился к Тео и сказал громким театральным шепотом: – Хотелось бы знать, во что играла с маленьким Нидрусом его мама.

– Ты жив только потому, пэк, что представляешь собой редкостную диковину. – Чемерица, как видно, не весь их разговор пропускал мимо ушей. – Но любопытство – чувство не очень сильное и потому полной безопасности не гарантирует.

– Я понял вас как нельзя, лучше, лорд Чемерица. – Робин, несмотря на ошейник и тяжелую цепь, отвесил изящный поклон и спросил Тео: – Но могу ли я узнать, что привело сюда тебя? Не то чтобы я возражал – в компании века протекают быстрее.

– Похоже, мы собираемся уничтожить один из миров, – вздохнул Тео. – Тот, который был раньше моим.

– Опять, значит, у лордов хлопотливый денек выдался. – Однако новость, похоже, огорчила Робина, и он замолчал.

Лодка, пройдя через последний завиток тумана, причалила к острову.

41 СОБОР

Остров был невелик, но Тео, сойдя на берег под непонятно зачем наставленными на него дулами, не сумел составить четкого представления о нем. Дело было не в меркнущем свете, не в тумане и даже не в сбивающем с толку сиянии на пригорке, хотя все это тоже вносило свой вклад. В самом этом месте чувствовалась какая-то глубокая аномалия: тишина, царившая в кольце гигантских деревьев, здесь как будто еще больше сгустилась и в то же время, как это ни парадоксально, рассеялась; биение тихого сердца Эльфландии путало все ощущения, как магнетизм Северного полюса путает показания компаса.

Скоро, прозвучал страстный шепот в голове Тео. Теперь мальчик говорил скорее сам с собой, чем с ним, как всякий изнывающий от нетерпения ребенок. Теперь уже скоро. Это был его час, и Тео мог только гадать, какие ужасы способствовали созданию этого существа, столь жадно предвкушающего гибель целого мира.

Вопреки дезориентирующей природе острова и своему безнадежному состоянию Тео успел рассмотреть, что берег от воды поднимается к поросшему травой и чахлым кустарником холмику. В углублении на вершине холма, невидимое снизу, лежало то, что и создавало отраженный неровный блеск – он дрожал над пригорком, будто что-то внутри пыталось родить радугу.

Отряд поднялся на холм. Лорд Чемерица шел впереди, и его белоснежный костюм светил в сумерках, как маяк. Маленькое чудовище с чертами Тео поспешало за ним на коротких ножках, всем своим видом выражая волнение, как нормальный ребенок, которого ведут в зоопарк. Следом констебли конвоировали Тео и Кумбера, далее следовали Пижма, Антон, Наперстянка, Дурман и остальная охрана. Огры замыкали шествие, внимательно глядя по сторонам, несмотря на ограниченность ландшафта.

– Теперь мы в самой что ни на есть середке, – сдавленно прошептала Кочерыжка. – Я только слышала, но никогда... – Ей не хватало слов. – Это здесь, Тео.

– Что – это? – спросил он, тоже шепотом, пытаясь обрести покой и собрать воедино блуждающие мысли. Разговор с Робином Добрым Малым каким-то образом избавил его от навязанного Чемерицей молчания. Но проблеск надежды на то, что паромщик способен ему помочь или хотя бы немного ослабить власть Чемерицы, угас, когда Тео оглянулся и увидел, как черный челн обогнул остров и скрылся в тумане. Добрый Малый снова сидел на корме, неподвижный, как каменный садовый фавн, и смотрел куда-то вниз, на свои раздвоенные копыта.