Война Цветов

Тео хотелось сказать свое слово, но сверкающая глубина и бурлящие мысли Ужасного Ребенка занимали его целиком.

— Значит, Пижмой вы давно уже завладели. — Кумберу было трудно говорить, притом он, как и Тео, наверняка чувствовал, что унесет свое знание с собой в могилу, — но даже в эти последние минуты он оставался верен себе и хотел знать ответ. — И он помог вам совершить самую тяжкую из всех возможных измен.

— Он действительно зорко следил за обеими сторонами уравнения — быть может, чересчур зорко. Поди сюда, Квиллиус Пижма. — Тот, видимо, повиновался недостаточно быстро, и его, громко протестующего, подтащили к Чемерице констебли. — Мне стало известно, что ты, давно уже, хотя и тайно, присягнув мне на верность, тем не менее, помог Штокрозе и другим перевести через границу наследника Фиалки, а мне сообщил об этом, только когда уже тот оказался в Эльфландии. Это спутало мои планы и привело меня в ненужное раздражение. Полагаю, что ты решил подстраховаться на случай, если мой замысел провалится, — тогда ты заверил бы партию Штокрозы, что все время был на их стороне.

— Что вы, лорд Чемерица! — с тревогой крикнул Пижма, чье лицо теперь без утайки показывало, какому ущербу подверглось. — Как могли вы поверить в подобные... Я никогда...

— Я принял твой протест к сведению. Уверен, что король с королевой сделали то же самое, хотя и спят, — но они могут взглянуть на дело по-другому, когда ты познакомишься с ними поближе.

— Черное железо! Погоди, Чемерица. — Голос лорда Дурмана выдавал овладевший им страх. Он опасливо заглянул в яму, и багрово-синий свет упал на его лицо. — Ты ничего не говорил, Нидрус, о том... чтобы разбудить их.

— Верно, не говорил, Аулюс, — издевательски протянул Чемерица, — потому что ничего такого делать не собираюсь. Я сказал только, что Пижма будет представлен им. — Он махнул рукой, и двое констеблей схватили Пижму за руки. — Кто-кто, а ты должен знать, что некоторые правила следует соблюдать неукоснительно, — сказал он сопротивляющемуся графу. — На то и наука. У нашего процесса, как бы редко он ни совершался, тоже есть свои правила. Необходима жертва. Перережьте ему горло и бросьте вниз, — приказал он констеблям.

— Нет! — завопил Пижма, и лицо, над которым он потерял всякий контроль, стало раскалываться под кожей, как паковый лед. Зрелище было ужасное — Тео охотно зажмурился бы, но не мог. — Выберите в жертву кого-то другого! Я делал все, о чем вы просили!

— Скорее, отец. — Ужасный Ребенок закрыл глаза, будто в экстазе. Казалось, что он стоит на пороге кухни, полной восхитительных запахов. — Время пришло.

— Это так, Пижма — ты делал все, о чем я просил, но ты предатель по природе своей и каждый день начинал с того, что было выгодно Квиллиусу Пижме. Стремясь к власти, которую я тебе обещал, и страшась моего гнева, ты предал Штокрозу, Нарцисса и прочих своих союзников, однако оставил лазейку, чтобы вернуться к ним снова, если наше предприятие не увенчается успехом. В один прекрасный день у тебя может появиться новая, ошибочная идея, что выполнение моих просьб перестало быть выгодным для тебя. Я хочу избавить нас всех от недоразумений в будущем. — И Чемерица бросил констеблям: — Делайте, что я сказал.

— Как же так, милорд... — заикнулся один из них. Все констебли смотрели в яму с ужасом, которого даже защитные очки не могли скрыть. — Прямо туда... к королю с королевой?

— Куда же еще? В том-то вся и суть. Еще вопросы? Делайте, что велят, или отправитесь туда вместе с ним.

— Позволь мне, отец! — Антон Чемерица извлек из нагрудного кармана острый, зловещего вида инструмент. С поразительной сноровкой он сгреб Пижму за длинные белые волосы, запрокинул его голову назад и чиркнул по горлу своим лезвием. Вопли Пижмы перешли в бульканье, лицо превратилось в неузнаваемое месиво из рубцов и кровоподтеков: косметические чары развеялись окончательно и навсегда. Из раны брызнула кровь. Констебли, гримасничая от страха и отвращения, очень старались, чтобы она не попала на них.

— Бросайте же! — сказал лорд Чемерица.

Констебли подтащили Пижму к самому краю и толкнули. Он сделал несколько спотыкающихся шагов вниз, сшиб торчащий обломок стекла и рухнул в наполненный светом колодец.

Тео напрягся, ожидая какого-то всплеска, какой-то вспышки тепла и света, но плазма в ответ на падение Пижмы только налилась красным цветом, придав яме оттенки закатного неба.

— Есть! — крикнул Ужасный Ребенок. — Его кровь отворила дверь, отец! — Он поднял вверх ладошки, как будто просился на руки. — Скорей! Помоги мне пройти туда!

Чемерица направился к Тео.