Война в небесах

Двенадцати ближайшим божкам (один из них оказался Мадхавой ли Шингом, с которым Данло делил комнату в Доме Погибели) он велел никого больше не подпускать к нему и направился, окруженный этим золотым эскортом, к восточному квадранту Круга. Люди медленно, как по волшебству, расступались перед ним и тут же смыкались позади, устремляясь следом.

Через некоторое время Данло дошел до Академической и двинулся мимо Гиацинтовых Садов. Здесь, где в воздухе горел аромат огнецветов, толпа стала еще гуще. Весть о возвращении Мэллори Рингесса бежала от улицы к улице подобно электрическому току, опережая Данло. Перед Музеем путь ему преградила плотная человеческая стена, но и она тут же раздалась, и собравшиеся примкнули к армии его последователей. Тысячи новых валили от Галливарова сквера и Посольской улицы.

У Консерватории Куртизанок, где когда-то обучалась Тамара, возглавляемая Данло процессия составила около полумиллиона человек. На пересечении с Серпантином она повернула на юг и через пять длинных кварталов оказалась в самом сердце Старого Города. Ликующие толпы позади Данло несли его вперед, как огромный пенистый вал, и казалось, что даже камни в окружающих Данло башнях содрогаются от рева их голосов. Еще несколько кварталов — и эта волна разобьется о собор, и Данло постучится отцовским кольцом в его двери, и Хануману волей-неволей придется открыть и впустить его.

Они будут ждать меня там. Хануман, Сурья Лал и Бертрам Джаспари. И лорды Палл и Харша, хорошо знавшие моего отца. И Малаклипс с Кваллара — он тоже постарается пробиться внутрь.

Воин-поэт попытается настигнуть его — в соборе или где-нибудь на темной улице — и убедиться, действительно ли он бог. Быть может, он попросит Данло закончить какое-нибудь четверостишие, что доступно только человеку, отказавшемуся стать богом. Или решит, что Данло, он же Мэллори Рингесс, уже вышел за пределы человеческого естества, и убьет его за то, что он дерзнул стать богом.

Только бог способен убить бога.

К югу от площади Данлади перед ними во всем своем великолепии возник собор Пути Рингесса. Своей красотой он затмевал соседние здания, многие из которых, со своими стенами из органического камня, были очень красивы. Приблизившись, Данло увидел высокие разноцветные окна, изображающие сцены из жизни его отца. При ярком солнечном свете казалось, что их яркие краски обволакивают радужным ореолом весь собор. Над перекрестьем, где крылья собора соединялись с главным зданием, высилась центральная башня, глядящая сверху на летящие гранитные контфорсы и фигурную кладку. Смотрела она и вверх, поскольку Бардо распорядился увенчать ее золотым куполом. Там, на самом верху, проводит свои ночи Хануман ли Тош, оттуда он смотрит в небо на Вселенский Компьютер и Золотое Кольцо. Туда, под самый купол, должен был взобраться кто-то из божков, чтобы сообщить ему о пришествии Мэллори Рингесса.

Я Мэллори Рингесс. Я Мэллори Рингесс. Я Мэллори ви Соли Рингесс.

То же самое кричали божки, выстроившиеся золотыми рядами вдоль примыкающих к собору улиц:

— Мэллори Рингесс! Мэллори Рингесс! Мэллори ви Соли Рингесс! — Желание ринуться к своему богу переполняло их, но дисциплина удерживала на месте. Им было приказано пропустить Данло, и они ограничивались тем, что выкрикивали имя его отца.

Все двери в западном портале собора были распахнуты настежь. Божки из соборной стражи Ханумана стояли под сводом центральной, встречая Данло. Несмотря на остроту момента, он заметил, что былые изваяния христианских святых и пророков над аркой заменены скульптурами из органического камня, изображающими Катарину-Скраера, Шанидара, Балюсилюсталу, Калинду Цветочную — всех, кто помог Мэллори Рингессу преобразиться в бога.

Сняв коньки, Данло поднялся по отлогим ступеням портала. Шум, издаваемый полумиллионом человек, заглушал стук его ботинок по камню, а звон в его ушах почти перекрывал сердцебиение. Он прошел в дверь, где божки чуть не падали ниц, склоняясь перед ним. Они пропустили Данло и его эскорт, но сомкнули ряды перед теми, кто не носил золотых одежд. Их, однако, было слишком мало по сравнению с идущей за Данло толпой. Через несколько мгновений члены Ордена в своих разноцветных одеяниях, а также хариджаны, хибакуся и прочие смяли охрану и хлынули в собор.

— Мэллори Рингесс! Мэллори Рингесс! Мэллори ви Соли Рингесс!