Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944

В свете же марксистско-ленинского учения о том, что любая война носит ярко выраженный классовый характер, и согласно которому одни только ее цели являются достаточным критерием для оценки ее справедливости, немецкое продвижение вглубь советской территории преподносилось коммунистическими агитаторами в качестве образца несправедливой войны со стороны Германии. В труде «История ВКП(б). Краткий курс», опубликованном еще в 1938 году, прямо отмечалось, что существует два вида войн: а) справедливая война, которая является не завоевательной, а освободительной и преследующей цель защитить народ от нападения и попыток его угнетения или освобождения народа от ига капитализма; б) несправедливая, захватническая война, ведущаяся с целью завоевания чужих стран и превращения их народов в рабов.

При этом утверждалось, что справедливые войны соответствуют стремлениям общества к дальнейшему развитию.

Таким образом, немецкое нападение представлялось как естественное проявление империалистической классовой политики, направленной против самих основ социализма и которая непременно должна была натолкнуться на сжатый в кулак отпор со стороны первого в мире социалистического государства. А поскольку, согласно марксистскому учению, социалистическая форма построения общественной жизни всегда несет на себе отпечаток прогресса, то любая направленная против такого общественного устройства борьба является попыткой повернуть вспять исторически обусловленное дальнейшее развитие человечества.

Усилия по организации народного движения Сопротивления в целом соответствовали пропагандировавшимся еще со времен возникновения Советского государства утверждениям В. И. Ленина и других ведущих советских политиков о том, что Советский Союз рано или поздно вынужден будет вести тотальную оборонительную борьбу. Об этом подробнее можно прочитать в избранных сочинениях М. В. Фрунзе, изданных в Берлине в 1956 году.

По мнению М. В. Фрунзе, на эту борьбу советский народ заставит подняться одна только необходимость сохранения ведущей роли пролетариата, и она будет вестись не одними воинскими частями, а потребует напряжения всех народных сил и участия в ней всех без исключения представителей широких масс. В частности, в тех же сочинениях содержится его утверждение, сделанное еще в 1925 году, о том, что в подготовке страны к обороне призвана участвовать не только Красная армия, но и весь народ без исключения.

Не случайно заместитель директора Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и руководитель коллектива по изданию «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 годов» генерал-майор Е. А. Болтин[46] в работе «О возникновении и характере Второй мировой войны 1939–1945 годов» в первом томе шеститомного труда «Германский империализм и Вторая мировая война», отмечал, что понятие «защита отечества» наполнилось в этой войне новым содержанием и что любая война капиталистического государства против СССР и других стран социалистического лагеря, не важно, большая она или маленькая, является войной реакционной и несправедливой.

Реальная действительность подтвердила верность подобного предвидения и позволила ссылаться на него в деятельности функционеров по раскрытию глаз советского народа, превратив его в руководящий политический принцип в поднятии на новый уровень убежденности в справедливости дела Советского Союза. Эта действительность помогла связать воедино требование о необходимости всеобщего участия во всенародной обороне и сложившиеся на основе жизненного опыта принципы, позволив утверждать, что вооруженное восстание против произвола и угнетения является очень эффективным методом самозащиты.

При этом следует учитывать, что данный метод наиболее соответствовал стремлению в достижении и поддержании у противника впечатления о том, что он находится в условиях постоянной угрозы для жизни со стороны враждебно настроенного окружения. Что в ответ на все чинимые им несправедливые меры и акты произвола на него обрушатся наносимые из темноты неотразимые удары возмездия народа. Ведь, по мнению советского руководства, такое впечатление должно было привести к росту у неприятеля чувства неуверенности и в конечном итоге парализовать все его военные и политические мероприятия.

Призыв советского правительства к партизанской борьбе