Война в облаках

«Меня зовут Картер», - вежливо сказала я, подталкивая Хьюго немного ближе к его теперь вялому члену. «Я также известен как N3, также Killmaster, числовой агент AX. Это проясняет ситуацию?»

Он начал двигать рукой к спусковой скобе. Его большие голубые глаза смотрели на мои большие карие глаза, хотя нас обоих разрывало на части желание увидеть, что красавица делает на койке.

«Опустите винтовку, - сказал я, - или я сниму ваше мужество».

«Никаких hablo engles», - сказал он.

Если бы он говорил по-английски. Я подумал, он чертовски рискует. На кону стояло его мужество. Его рука переместилась на ложу еще на четверть дюйма.

Я бросился вперед. Мужчина отскочил назад. Девушка закричала. Я легонько провел стилетом, пролив всего несколько капель крови прямо на культю его члена, где она растворилась в курчавых черных волосах. Он вскрикнул на универсальном языке боли.

Его палец нашел спусковой крючок, и я направил Хьюго в другое место. Хорошая цель. Вибрирующий кончик шпильки зацепил ноготь и прорезал его, как глазурь на праздничном торте ребенка. Я почувствовал, как лезвие вошло в кость, когда я взмахнул стилетом, почти перерезав его палец на спусковом крючке.

Винтовка полетела, как я и предполагал. Девушка снова закричала, как я и предполагал. Кубинец обеими руками держал свое истекающее кровью мужское достоинство, как я и любой другой.

И все было кончено. Так просто. Говорите с любым мужчиной разумно на любом языке, и он поймет вашу точку зрения. Хьюго является лидером в своей области в умении говорить и подчеркивать аргументы.

То, что я узнал в течение следующих нескольких минут, заставило меня заболеть.

После того, как я развязал старую фермерскую пару и связал веревками моего кубинского спортсмена-коммандос-художника-гримера Марин, я узнал, что это были Хорхе и Мелина Кортес. Дочь была Элисией, семнадцати лет. Сын, Антонио, девятнадцати лет, был призван в партизанский отряд Италла год назад, и с тех пор о нем ничего не слышно.

Элисия потеряла девственность три месяца назад, когда прибыли кубинские морпехи. Она потеряла его так же, как сегодня вечером собиралась потерять свободу воли. Морской пехотинец остановился на пути между деревней и гарнизоном, увидев девушку верхом на лошади по полям. В пьяном виде он решил испытать товар, счел их подходящими и нагло сказал своим товарищам.

В течение трех месяцев Элисия кричала почти каждую ночь. Несмотря на то, что ее родители знали распорядок и никогда не ссорились, распорядок всегда был одинаковым. Элисия закричала, когда появился морской пехотинец, он связал стариков и сорвал одежду девушки с ее тела.

Спустя три месяца она все еще боролась. Ее ненависть зародилась, как лабораторные культуры.

Почему старик не взял ружье и не застрелил следующего ублюдка, который пришел развлечь его дочь? Угрозы, вот почему. Свиток в мешке был бы меньшим, чем могла бы ожидать девушка, если бы старик сопротивлялся.

Посещения, возможно, не были санкционированы доном Карлосом Италла, но ему сказали о них, но он ничего не сказал. Ему были нужны кубинские морпехи; ему не нужна была эта старая фермерская пара и их прелестная дочь.

«Но почему дон Карлос продолжает свою битву, когда оба правительства хотят мира?» - спросил я старика. Я спросил Хоука, и я даже задал президенту тот же вопрос. Их ответы были изложены в протоколе, политических предположениях, слухах; много вздора. Ответ старика был единственно верным.

«Потому что он человек сатанинский, а не человек Божий».

Я надеялся, что неправда была описание стариком дона Карлоса Италла. Семифутовый гигант, горец весом в триста фунтов, глаза, похожие на горящие слитки фосфора, руки, способные крошить плиты из нержавеющей стали. Ярость монстра с гулким голосом, подобным раскату грома.

Очевидно, дон Карлос Италла был местным драконом, существом, способным соперничать со Смаугом Толкина, спрятанным на своей злой вершине горы, куда никогда не заходила ни одна женщина, где приветствовали сатану, где войны планировались, но никогда не велись, в облаках.

Что ж, пришло время для некоторых изменений.

Если дон Карлос не выйдет из своего облачного убежища, чтобы воевать со мной, я бы пошел на войну с ним. Мой вид войны на моих условиях.

Волшебники, великаны и люди сатаны всегда причиняли мне королевскую боль в заднице.

Элисия была в шоке после небольшой схватки между мной и ее потенциальным любовником. Мать купала ее, укутывала и села в задней спальне, раскачивая на коленях, пела тихим, мягким голосом о потерянных испанских принцах и далеких замках. Правильный уход за детьми. И она была ребенком, не подготовленным ни морально, ни физически к тому насилию, которое пришло к ней со всего Карибского моря.

Гнев нарастал во мне с каждым словом, сказанным старым фермером. И грязный солдат сидел, слушая эти слова, все еще держась за промежность. Я не мог быть настолько жестоким, чтобы связать ему руки за спиной, но, тем не менее, они были связаны. После прослушивания старого мужчины и

узнав также, что это третий визит этого ублюдка, я пожалел, что совсем не отрубил ему руки.