Война в облаках

Но рюкзак был находкой. У меня там была лишняя пара ботинок. Мы все изучили составленную мной карту расположения и укреплений Альто Арете. Даже учитывая, что сержант Пекено немного солгал, мы имели довольно четкое представление о том, чего ожидать. Нам не пришлось бы беспокоиться о минных полях, бешеных собаках и охранниках по периметру вершины, но внутри комплекса вокруг главного двора и во дворце, где жил дон Карлос Италла, было множество вооруженных охранников. К сожалению, сержант морской пехоты, которого я убил столько дней назад, ничего не знал о дымоходе через гору, поэтому не было никакого способа узнать, где он выходит на вершину - и сможем ли мы пройти через него.

Но мы были готовы, как никогда.

У меня упала температура, и я снова почувствовал себя сильным. Элисия спала, и я был за это благодарен. Я не хотел видеть ее встревоженный взгляд, когда ее душа боролась за выбор между мной и Пурано. Если сын вождя знал о ее мучительном решении, он ничего не сказал.

За пределами, дюжина воинов, все с примитивными копьями, ждали, когда мы проведем их в пещеру. Сам Ботуссин проспал наш отъезд, и с первыми лучами солнца мы уже вышли на тропу, уверенно поднимаясь по западным склонам горы Торо. Мы шли медленно, но целеустремленно, зная, что драгоценные минуты ускользают; также зная, что поспешность потратит наши силы и сделает нас бесполезными, как только мы найдем пещеру - если мы ее найдем. Потребовались бы все силы, которые мы могли бы призвать, чтобы взобраться в дымоход, если бы мы вообще могли в него взобраться.

Антонио нес древнюю карту, изучая ее каждые несколько сотен ярдов. Когда мы подошли к первой впадине, которая могла привести к скрытому входу в пещеру, мне показалось, что я слышу звуки впереди нас. Это не были обычные звуки джунглей, поэтому я остановил нашу небольшую вечеринку и пошел дальше, чтобы узнать, что это были за звуки.

И там, у входа в котловину, в небольшом лагере на искусственной поляне стояли две дюжины партизан, вставших на завтрак. Они разбили лагерь под открытым небом - без палаток, хижин и даже подстилок. Я знал, что дон Карлос разослал их по всей этой местности. Он знал, где находится пещера, и охранял ее на случай, если мы наткнемся на нее. Из-за этой защиты у меня было ощущение, что старый дон Карлос считал себя защищенным от вторжения через затерянную пещеру. Это было хорошо. Если бы он чувствовал себя в безопасности, он бы не стал охранять верхнюю часть дымохода.

Я доложил остальным, и мы решили не атаковать превосходящие силы партизан в лоб. Я заметил часовых на полдюжине застав. Мы двинулись в путь с ножами в руках, с моими инструкциями, как убить человека тихо, не беспокоя остальных.

Установив стража, которого я хотел убить, я наблюдал за его действиями, пока не нашел место, где он подошел ближе всего к стене джунглей. Я сделал окольный путь к тому месту, лежал в кустах и ​​ждал, пока остальные сделают то же самое со своими часовыми. В налете были задействованы только пятеро подводников и я. Антонио, Пурано и другие семь воинов Нинка выстроились фалангой возле главного входа в лагерь. Они будут атаковать основные силы партизан только в том случае, если одному из часовых удастся поднять тревогу.

В резервной фазе операции не было необходимости. Едва я выскочил из укрытия, перерезал горло назначенному мне часовому и затащил его в заросли, как другие пять воинов, вооруженные длинными, остро заточенными клинками, уже были у своих часовых, бесшумно и быстро отправляя их в ад.

Когда мы затащили их всех в кусты, в лагере было так тихо, как будто ничего не произошло. Остаток партизанского отряда, восемнадцать человек, скрючился в тени у задней части поляны, в узкой части лощины. И снова потребовались тишина и скорость. Если кто-то из партизан откликнется или убежит, они могут привести подкрепление из соседней лощины, расположенной не более чем в полумиле от них.

Мое сердце действительно не было в этой очевидной бойне, тем более, что мы понятия не имели, была ли это впадина, которая приведет нас к древней пещере. По словам Антонио, иероглифы на карте указывают на то, что одна из семи впадин на этой стороне горы ведет к пещере. Если бы пещера находилась под номером семь и каждую из ям охраняли двадцать четыре партизана, мы бы потратили весь драгоценный день, пытаясь убить почти сто семьдесят человек группами по две дюжины в каждой.

Шансы на то, что нам удастся убить всех 170 человек, не столкнувшись с фатальной загвоздкой где-нибудь на линии, были настолько мизерными, что я знал, что мы заигрываем с катастрофой, а также с часами. Я подал знак о созыве военного совета, и мы встретились далеко в лощине, у извилистого ручья.

После того как я высказал свои сомнения и сомнения, а также свое отвращение к такой массовой кровопролитию в семи лощинах, было решено, что мы должны разработать альтернативный план. Я повернулся к молчаливому Пурано.

«Вы или ваши люди знаете какую-либо другую тропу в гору, которая огибает эти впадины и выходит к истокам, ближе к основанию Альто Арете?»