Война вампиров [СИ, книги 4-5]

Каким-то образом, он умеет управлять своей регенерацией, бросать все силы организма на восстановление определённой части тела. Она тоже так умеет — если сосредоточится, это не так уж и сложно. Главное тут холодный разум. Будь остальные вампиры её клана умнее, и они могли бы так. Однако Носферус, умом особо не блещет и сейчас он явно, в полнейшем бешенстве, уже с трудом соображает. При таком раскладе невозможно управлять регенерацией. И всё равно Носферус демонстрирует впечатляющий результат, то есть, получается, Штык, если обезумел от гнева, овладевает этим полезным навыком в полной мере, нарушая саму логику вещей.

То есть, выходит, что если его эмоции в пределах нормы, и ему жизни непосредственно ничто не угрожает, он просто ещё один среднестатистический лоботряс. Но когда безумие схватки перекрывает его разум, получается как в бою с Шаманом — на полную мощность включается то, чем он крайне редко пользуется. То, во что он обычно только ест.

Спустя мгновение, она увидел то, что напомнило ей спутанные образа из памяти Лилиат — истинный гнев Создателей, столь же редкий, как их радость от давно опостылевшей Вечности.

Штык тоже выпустил клыки. Левая рука двинулась на огромной скорости и ухватила Хикари за горло. Тут же последовал ответ — удар рукой ему в грудь. Столь же сильный, как и все удары Хикари. Хрупкая ручка погрузилась в тело Носферуса, почти до локтя. Он тут же сменил рык на злобное бульканье — ну а как иначе? В лёгких если рука чья-то застряла, тут уже и никак, булькать только. И рука там действительно застряла, потому что Штык поднялся на ноги. Его рёбра пробили кожу на руке японки, с неё тоже потекла кровь. А он ещё раз булькнул злобно, развернулся вокруг своей оси и со всей силы грохнул телом Хикари об пол. От удара и резкости движения, сломались разом рука и шея девушки. Он поднял её ещё раз и с яростным рёвом снова приложил об пол. Оба грохнулись в погреб — второго такого удара пол не выдержал. Штык не останавливался и там. Он держал девушку за глотку одной рукой и, булькая порванными лёгкими, всё бил её оземь.

— Бум, бульк, бум, бульк… — Неслось из дыры в полу.

— М-мамочки мои… — Пискнула охотница на вампиров, впервые видевшая настоящую дуэль тех, на кого охотилась большую часть своей жизни. Она так и сидела у стены, да всё пыталась поплотнее к ней прижаться и исчезнуть там нафиг.

Шкет по-прежнему не высказывал своего мнения — молча, покойником прикидывается в том же углу, или правда помер? Лена сглотнула тяжко, подошла к дыре.

— Бум! — Раздалось оттуда, и вылетела струйка крови. — Бум!

И что-то противно захрустело, словно ткань мокрую резко порвали.

Наступила тишина.

— Эм, Ленок, я дико извиняюсь. — Сказал Штык выпрямляясь. Погреб тут не глубокий, метра полтора, так что он смог на неё оттуда посмотреть. Чем-то смущённый. — Случайно вышло.

После чего выпрыгнул наружу и протянул ей предмет. Лена, икнув тихонько, приняла сей предмет двумя руками и стала смотреть в его переднюю часть.

— Короче, не виноватый я. Эта сука всё сама виновата. Да. — Почесал затылок. Зачем-то поправил хозяйство, потом ремень штанов, превратившихся в этакий аналог спаржи. — Я, в общем, пойду я. Не люблю, знаешь ли, дома такие вот, страшно тут. Призраки водятся, наркоманы, а я их боюсь пиздец, девчонки, в общем, это, Лен, бля буду, я не специально. Ну, покедова короче.

Хлопнула дверь, взревел двигатель машины, и с пробуксовкой тронулась она…

Лена смотрела в лицо Хикари. Перекошенное на бок, застывшее в гримасе злобы и отчаяния.

— Он что, голову ей оторвал? — Слегка заикаясь, подала голос охотница на вампиров.

Лена молча, кивнула. Присела на стульчик. Положила голову японки на пол.

— Такого я не ожидала. — Пробормотала Мудрость клана. — Он не должен был убивать её.

Охотница промолчала, но что-то в её взгляде мелькнуло. Что-то, что заставило Лену задуматься. Задавать вопросы бесполезно, если не прибегать к пыткам, а это претило её мировоззрению и моральным ценностям. Ей и так уже пришлось сильно их пересмотреть, что бы справиться с тем фактом, что она теперь вампир. Пересматривать их каждый год нельзя — мораль на то и мораль, что зиждется на неукоснительном следовании ей. Часто допуская компромиссы между тем, что аморально и морально, можно дойти до поедания человека живьём и найти этому вполне удовлетворительное объяснение. Проще говоря, человек, постоянно меняющий свои правила, в конце концов, перестанет понимать, зачем вообще соблюдать, какие бы то ни было правила…

— Он… — Сказала охотница Надя и осеклась. Но её слова уже вырвали Лену из оцепенения. Она посмотрела на охотницу. Та поёрзала на полу, снова заговорила. — Штык он да? — Лена медленно кивнула, взгляда не отводя. — Он не похож на тех, кого мы, эммм, обычно, с такой раной вампир не может двигаться, слабеет и его легко…

— Убить, отрубив голову?

— Ну да, вы ведь убьёте меня?