Война вампиров [СИ, книги 4-5]

А что этот ублюдок? Всю жизнь, все 18-ть лет только и делал, что развлекался на отцовские деньги. Но он всё прощал, не обращал внимания, лишь старался мягко надавить, указать верный путь своему единственному сыну. И кажется, даже получилось. Парнишка проникся, поступил в институт — благо от армии отмазался автоматически, в силу генеральских погонов отца. Гриша даже учился поначалу очень хорошо, в честь отца своего ведь назвал, героя СССР, орденоносца, одного из тех, кто в первых рядах вошёл в Берлин. И что? А этот ублюдок сошёл с ума.

Он вздрогнул всем телом, вспомнив тот страшный день. Ничто не предвещало беды, даже день был такой солнечный, хороший. Он вернулся домой, после целой серии весьма удачных для его бизнеса встреч. Вошёл в дом, нет, кажется войти не успел — зазвонил телефон и начальник охраны сообщил. По-военному сухо и коротко. Собственно, ничего удивительного — среди сотрудников его охраны, не военных нет. Только прошедшие через армию и служившие в горячих точках. Только настоящие профессионалы, он поднялся на третий этаж, прошёл в зал. В памяти всплыли ощущения, те, что были до того, как он увидел. Мир словно оборвался. Ноги казались ватными, всё кружилось. А потом мир треснул пополам — он зашёл в ту комнату. В этот огромный зал, отводившийся для банкетных встреч. На полу растекалась большая ярко-красная лужа. Гриша сидел там, всё лицо в крови, плачет как ребёнок. Он было кинулся к нему, успокоить как-то…

Охрана как раз выносила тело. Он не мог поверить, что это сделал его сын. Гримаса ужаса застыла на её лице. Юля — несмотря на то, что Гриша сотворил с ней, он узнал её. И ведь этот ублюдок, казалось, правда, любит её, хотели ведь пожениться даже. Хорошая она была, хотя и из простой как морковка семьи. Работяги все до седьмого колена, хорошие простые люди, всегда жившие честным трудом — не то что он. Она была бы его искуплением, он бы сделал жизнь этой семьи, настоящей сказкой. Он бы устроил будущее не только этой милой девочки, но и всей её семьи. Они бы стали его билетом в Рай, если этот драный Рай вообще существует, эгоистично и глупо. Но не совсем так. Ему хотелось сделать доброе дело. Ведь он уже много сотворил их, с тех пор, как стал таким безобразно богатым — совесть грызёт, что-то внутри болит и ту боль, непонятно почему, гасят только добрые дела. Может потому что, когда-то был Гараж, тот паренёк, что чинил отцовскую машину и грезил о том, как заработает денег и купит себе такую жу, но только новую, и был тот пожилой генерал, что устал от нищеты, что принял участие в Большой игре…

У неё было разорвано горло — он видел позвонки в ране. Жёлтоватые кости. Кровь не хлестала из ран, но он видел лицо. Глаза выпучены, рот перекошен, дикий ужас в её глазах. И вывернутые наружу рёбра. Гриша буквально разорвал её на куски. А потом сидел над телом и плакал.

Гриша сожалел, он страдал от боли, от понимания того, что сотворил — это обмануло его. Он решил, что такое больше не повторится, что это было лишь кратковременное затмение, что всё наладится, через три месяца Гриша снова убил. И в тот раз, он винил и себя тоже. Он ведь видел, что с парнем творится что-то не то. Парень стал нервным, погрузился в себя, казалось, его даже лихорадит время от времени. Но он решил, что это просто грипп и всё скоро пройдёт.

А он убил. Так же страшно, с такой же звериной жесткостью. На этот раз кухарку Зину.

В этот раз всё было ещё хуже — охранники прибежали на крики и видели как Гриша, прильнув к разорванной груди Зины, пил её кровь. Одного из них, наверное, самого бывалого из всех, что охраняют этот дом, вырвало на пороге комнаты…

Он приглашал психиатров, врачей всех мастей, даже колдунью пригласил — так она писала в газете. Доколдовалась — она стала третьей жертвой Гриши.

Никто не мог ему помочь. Все лишь разводили руками. Гриша сходил с ума, боролся с собой, но потом убивал и тогда снова становился нормальным. Месяца на три, он белел от ужаса, осознав, что натворил. Он плакал и не мог спать — ему снились они, те, кого он так жестоко убил. Гриша стал мрачным, замкнутым. Перестал учиться…

Он понимал, что следует сделать с сыном. Но он не мог. Отдать его в руки милиции, когда он снова убьёт? Поместить в психиатрическую лечебницу? В первом случае он всё равно скоро окажется в лечебнице, это не вариант. Что бы ни говорили, что бы ни писали, он знал, что это такое. Лечить расстройства такого рода не умеют. Ни один шизофреник ещё не излечился от своего недуга, что уж говорить о таких людях, как его сын. Отдать Гришу в больницу, всё равно, что сдать в камеру пыток. Ни на что иное, современные способы лечения психических расстройств не годятся, только максимально ухудшить существование человека, это максимум.

Был лишь один выход, что бы остановить это безумие раз и навсегда — этот выход сейчас у него в кармане. И там всего два патрона.

Один для Гриши, второй для него.