Война ведьмы

– Я любила тебя, Эр’рил, – прошептала она.

И как только Элена произнесла его имя вслух, слезы потоком хлынули из ее глаз и рыдания сотрясли все тело. Элена опустила голову на стол, закрыв лицо затянутыми в перчатки руками.

Казалось, в ее сердце прорвалась дамба. На нее нахлынули чувства, от которых она так долго пряталась. Как она жалела, что не произнесла этих слов, пока Эр’рил еще был жив. Она стыдилась своей трусости, негодовала на Эр’рила, так рано ее оставившего. Но самым сильным было чувство глубокой потери. Теперь она могла признать, что на борту пиратского корабля умер не только Эр’рил, но и самые сокровенные ее мечты.

Наконец Элена сумела понять причины боли, сжимавшей ее сердце, и теперь могла плакать – не только об Эр’риле, но и о себе. Она обхватила свои плечи и начала медленно раскачиваться. Слезы потоком текли по щекам, но она не вытирала их и не пыталась унять. Сейчас она позволила себе быть слабой.

Течение времени потеряло всяческий смысл, Эленой овладела скорбь. Ее пальцы нащупали карман и вытащили оттуда кожаную ленту, которой Эр’рил завязывал свои длинные волосы. Элена поднесла полоску кожи к губам. Он нее по-прежнему исходил запах дыма и огня, но девушка уловила еще и аромат земли Станди и соль мужского пота. Она вплела ленту в свои длинные локоны. И беззвучно попрощалась с Эр’рилом.

Пришло время освободиться от призрака, который преследовал ее.

С болью в сердце Элена вытерла слезы. Она понятия не имела, какая часть ночи уже прошла. Ей вдруг показалось, что рассвет близок, но уверенности у нее не было. Неожиданно она услышала звуки тихой музыки, доносившиеся через распахнутую дверь. Элена решила, что кто-то играет на верхней палубе, и ее душа устремилась к печальным аккордам. Мелодия говорила о ее потере.

Девушка откинулась на спинку стула, и музыка захватила все ее существо. Она узнала инструмент, наделенный этим скорбным голосом. Лютня Ни’лан, вырезанная из последних умирающих деревьев нифай. Эти звуки напомнили Элене об остальных ее спутниках – Мисилл, Крале, Могвиде и Фардейле. Она и сама не заметила, как оказалась на ногах. Музыка манила ее к себе, как пламя влечет мотылька.

В звоне струн Элена услышала шепот умершей подруги. Ни’лан, как и многие другие, отдала свою жизнь, чтобы в Аласею снова вернулся свет, но в шепоте струн призрак печалился вовсе не о смерти. Он пел о чуде жизни. Музыка рассказывала о бесконечном цикле смерти и возрождения. И в потоке аккордов смешались печаль и радость.

Элена вышла на палубу и окунулась в прохладу летней ночи. Ярко сияли звезды, шумел в парусах ветер. Лунный свет серебрил влажную поверхность палубы. На носу корабля, опираясь спиной о леер, сидел Мерик с лютней в руках. Элене показалось, что он играет, глядя на луну. Возле его ног устроился Ток, который завороженно слушал музыку элв’ина.

Под открытым небом власть струн была еще сильнее, и Элена полностью растворилась в удивительной песне. Казалось, что напоминание о смерти Ни’лан должно было вызвать новый приступ скорби, но нет – Элена прикрыла глаза, позволяя музыке облегчить щемящую боль сердца. Смерть не конец, пела лютня, а лишь начало. Перед мысленным взором девушки возник зеленый росток, устремленный к небу.

Музыка заставила Элену пройти на нос корабля. Ток что-то пробормотал, но его голос не смог разрушить очарование мелодии. Элена остановилась у леера и устремила взор в сторону моря. Призрачные деревья поднимались над волнами, словно музыку создавал лес.

Она улыбнулась видению.

Неожиданно палуба у нее под ногами задрожала, раздался скрежет, и ход корабля замедлился. Элена едва не вывалилась за борт, ей пришлось вцепиться в поручни.

Музыка смолкла; Мерик вскочил, подошел к Элене и начал всматриваться в воду. Одной рукой он крепко сжимал хрупкую лютню и размахивал ею, точно оружием.

Ток тоже подошел к Элене.

– Что случилось?

Призрачный лес впереди не исчез после того, как Мерик перестал играть. В лунном свете стало очевидно, что деревья не менее реальны, чем их собственная плоть. Элена не сводила глаз с толстых стволов, выступавших из воды. Тысячи деревьев закрывали горизонт, и их усыпанные листьями кроны раскачивались в серебристом свете луны. Казалось, еще немного, и они окажутся в затопленном лесу.

Ток взобрался на нижние поручни и перегнулся, чтобы взглянуть на воду под днищем корабля.

– Вы только посмотрите! – воскликнул он, показывая вниз.

– Что там? – спросил Мерик.

Элена покачала головой. Вокруг было полно красных водорослей, которые росли удивительно плотно.

Внезапно рядом с ними возник Флинт.

– Это саргассовые водоросли, – сказал он неожиданно оживленно. В его голосе не было тревоги. – В этой части моря их очень много, и корабли часто в них застревают. Вот почему мало кто рискует сюда заходить. Нужно знать безопасные каналы, иначе из них не выберешься.

– Тогда почему мы оказались здесь? – осведомился Мерик.

Оглянувшись назад, Элена увидела, что Флинт смотрит в сторону призрачного леса. Казалось, он не слышал вопроса элв’ина.