Война ведьмы

Это был вход в катакомбы, где уже много веков хоронили братьев, умерших в А’лоа Глен. Туннели уходили далеко в глубины вулканического ядра острова. Кое-кто утверждал, что часть тайных ходов – это каналы, по которым текли потоки лавы, когда возник остров. Впрочем, теперь естественное происхождение туннелей вызывало большие сомнения. За минувшие столетия по ним прошли тысячи людей, отполировав камень, а искусство древних художников города изменило стены и потолки, украсив их фресками.

Тем не менее за всем этим блеском Эр’рил всегда ощущал присутствие естественного камня острова. Так любящий чувствует биение сердца любимой, если приложит голову к ее груди. Этих камней коснулась вечность.

Эр’рил подозревал, что именно поэтому здесь и устроили склеп, да и он сам когда-то выбрал катакомбы, чтобы спрятать Кровавый Дневник. В подземных переходах время не имело значения. Идеальное место для хранения прошлого и защиты будущего.

Пронзительный скрежет древних петель вернул Эр’рила к действительности, и он заставил себя отбросить воспоминания о прошлом. Уже у самого входа в катакомбы время напоминало о вечности.

– Заприте за нами ворота! – приказал Шоркан стражникам. – Никто не должен нас беспокоить.

Стражник кивнул, но Шоркан уже прошел вперед. Динал последовал за ним, а Грэшим пропустил перед собой Эр’рила.

Сразу за воротами начиналась лестница, ведущая на первый уровень катакомб. Именно здесь, в узких склепах за камнями с гравировками, покоились братья, умершие в древние времена. Над входом горели два факела. Динал взял один из них, однако Шоркан лишь поднял руку, и над его ладонью возникла вращающаяся сфера серебряного огня, которая поплыла вперед, освещая им путь.

Их шаги и звон цепей Эр’рила эхом разносились по туннелю. Шипел факел, тени метались по стенам.

Грэшим следовал за Эр’рилом, замыкая шествие. Эр’рил понимал, что старик хочет с ним поговорить, но опасается, что остальные могут их услышать. К тому же Грэшим заметно устал и с трудом поспевал за молодыми магами. Когда Эр’рил обернулся, то увидел, что боль в суставах отразилась на лице Грэшима, а его единственная рука отчаянно сжимает посох.

– Будь наготове, – едва слышно выдохнул Грэшим; так шепчет любовник, опасающийся разоблачения.

Эр’рил кивнул, но ничего не ответил.

Они продолжали спускаться по спирали к самому сердцу острова. От главного коридора ответвлялись другие, несколько раз они пересекали поперечные туннели.

– Здесь легко затеряться, – прошептал задыхающийся Грэшим; остальные маги ушли далеко вперед. – Этот лабиринт не нанесен на карту. Ты без труда исчезнешь.

Эр’рил лишь презрительно фыркнул в ответ. Грэшим пытался убедить воина, что у него еще есть шанс на спасение. Конечно, только после того, как Эр’рил добудет Кровавый Дневник и вручит его старому темному магу.

Когда они углубились в мир мертвых, надписи на надгробных камнях стали более четкими – эти захоронения были сделаны не так давно. Вскоре они уже шагали мимо свободных ниш, приготовленных для будущих мертвецов.

– Тут есть над чем подумать, – не унимался Грэшим.

Шоркан вел их все дальше мимо пустых могил, туда, где стены стали обычным шероховатым камнем. Катакомбы доходили до уровней, где в свои права вступало море, но они не собирались заходить так далеко. Неожиданно Шоркан свернул в один из более узких коридоров. Он продолжал уверенно шагать вперед по лабиринту пересекающихся ходов и залов, упорно продвигаясь к поставленной цели.

Наконец Шоркан свернул в коридор, который заканчивался замкнутым помещением. Стены его представляли собой обычный шероховатый камень, но противоположная от входа стена была от пола до потолка покрыта черным льдом. Темная поверхность казалась текучей, словно лед таял, тут же замерзая, и снова таял, продолжая бесконечный цикл.

Шоркан подошел к ледяному валу. В сиянии серебряной сферы на черном льду появились их отражения. Лицо Шоркана исказилось от отвращения, и он отвернулся.

– Маг, который сотворил для тебя это заклинание, Эр’рил, был весьма искусным. За прошедшие столетия мне так и не удалось разбить лед.

Эр’рил пожал плечами.

– Тот маг был мне должен.

– Не дразни меня. Брат Каллон вложил свое последнее дыхание и магию, дарованную тебе книгой, чтобы создать склеп для Кровавого Дневника. Он умер с заклинанием на губах и унес свою тайну в могилу.

Эр’рил резко рассмеялся.

– Не будь таким напыщенным, братец. Тут нет никакой тайны. Просто брат Каллон был более сильным магом, чем ты. И тебе это хорошо известно. Еще до того, как была создана книга, ты множество раз жаловался, каким поразительным мастерством обладает брат Каллон и как он превосходит тебя во всех отношениях. Вот почему я разыскал его, поняв, каким опасным будет дальнейший путь. Он был просто лучшим магом, чем ты.

Лицо Шоркана не изменилось, но Эр’рил заметил, что пламя серебряной сферы стало ярче, брат не сумел полностью обуздать свой гнев.

– Возможно, много лет назад так и было. Но за последние пять столетий мои способности и силы умножились.

Эр’рил пожал плечами и кивнул в сторону ледяной стены.