Война ведьмы

Он потянулся к задвижке своей двери. Гремел гром, фонари отбрасывали искривленные тени. И в этот момент внезапное затишье в шторме спасло ему жизнь. Когда рев грома на мгновение утих, Пиноррр услышал слабый шорох каблука по камню. Этого было достаточно, чтобы привлечь его внимание.

Пригнувшись, недалеко от него в проходе стоял приземистый Гилт с окровавленным мечом в руке. По его позе и виноватому выражению глаза шаман понял, что второй помощник килевого намеревался напасть на него. Осмотрев весь проход, Пиноррр обернулся к Гилту.

— Стало быть, вместо Ульстера убить меня пришел ты?

Моряк все еще стоял, нерешительно замерев на полушаге.

— Я вижу, что ты, спасая Ульстера, навлекаешь гнев морских богов на свои собственные плечи. Как смело с твоей стороны — проклясть собственную душу.

Пиноррр прищурился. Он начал понимать, что задумал килевой.

— Ты можешь обмануть команду и свалить мое исчезновение на шторм, но не думай, что морские боги не узнают, чья рука держала меч. Они и сейчас смотрят на тебя — смотрят моими глазами. Они смотрят в твое сердце.

Внезапный удар грома потряс палубу у них под ногами.

Гилт ахнул и отступил на шаг.

Пиноррр знал, что этого человека, особенно когда он испуган, легко заставить присмиреть. Шаман наклонился ближе к Гилту.

— Слышишь, как боги уже зовут тебя к ответу за пролитую кровь?

Гилт вытаращил глаза от ужаса. Меч у него в руке задрожал.

— Я… я не собирался убивать тебя, Шаман! Честное слово, не собирался! Я п-просто хотел удостовериться, что ты вернулся к себе в каюту.

Пиноррр нахмурился. Он почувствовал, что Гилт говорит правду.

Дверь каюты Пиноррра у него за спиной у Пиноррра внезапно распахнулась. Шаман знал, что, уходя, оставил свои комнаты пустыми. Он явно угодил в засаду. Он не думал, что Ульстер может настолько струсить — по крайней мере, не так скоро.

Перед Пиноррром на дальней стене прохода в свете фонарей из дверного проема возникла тень: человек с поднятым мечом. Пиноррр увидел, как тень меча метнулась к его спине.

У Пиноррра не было времени оборачиваться — только отскочить в сторону, подняв руку. Клинок прошел у него под рукой, не попав в грудь и зацепив край мантии. Пиноррр увидел, как кончик клинка появился из-под его поднятой руки. В этот момент к Пиноррру вернулись старые инстинкты — под мантией шамана все еще билось сердце Кровавого Всадника. Хотя он давно уже расплел свою воинскую косу, его тело помнило все.

Издав воинский клич, Пиноррр опустил руку и прижал клинок плоскостью к груди. Затем он изо всех сил наступил на ногу нападающего и развернулся. Как и ожидалось, нападающий слегка потерял равновесие от неудачного удара и выпустил клинок из руки. Пиноррр не остановился. Закончив разворот, он схватил оружие, выпущенное его противником. Спустя сорок зим рука Пиноррра опять легла на рукоять меча.

Взмахнув клинком, он обернулся к обезоруженному нападающему. В сердце Пиноррра вспыхнул гнев. Зрение обострилось, все вокруг приобрело очень четкие очертания.

Пиноррр услышал, как слева ахнул Гилт:

— Тебе нельзя брать в руки меч. Тебе нельзя проливать кровь. Ты — шаман!

Не обращая внимания на Гилта, Пиноррр посмотрел на своего неудавшегося убийцу. Он не удивился, обнаружив, что перед ним стоит Джабиб, верный пес Ульстера. Первый помощник потянулся к кинжалу. Но Пиноррр был быстрее.

Меч вонзился в грудь первого помощника. Пиноррр шагнул к Джабибу, продолжая втыкать меч все глубже, пока они не оказались нос к носу. Их разделяла только рукоять меча. На холодную руку Пиноррра хлынула горячая кровь. Глядя прямо в лицо своему неудавшемуся убийце, шаман задрожал от гнева.

— Пусть морские боги скормят твой дух своим червям, — бросил он, отступая, и, повернув меч в ране, вырвал его из груди Джабиба.

Джабиб ахнул и упал на колени. Кровь хлынула у него изо рта и потекла по груди. Он пошатнулся, но Пиноррр не дал ему упасть, схватив за косу.

Джабиб в ужасе поднял глаза.

— Я отправляю тебя к богам без чести, — холодно сказал Пиноррр и одним движением меча отрезал косу Джабиба. Тот рухнул на пол в лужу собственной крови.

Пиноррр обернулся, держа меч в одной руке и косу Джабиба в другой.

Гилт уронил свой меч, его глаза побелели от страха.

— Ты проклял нас, — крикнул он. — Ты запятнал себя кровью.

— Вы сами себя прокляли, — сказал Пиноррр. — Морские боги предупредили меня о вашем предательстве. Они заставили шторм на мгновение замолчать, чтобы я мог услышать твои шаги. Они отбросили тень Джабиба на стену, открыв мне его трусливое нападение. — Пиноррр шагнул ближе к Гилту. — Этой штормовой ночью боги благословили меня на месть тем, кто составляет заговоры против них.

Гилт покачал головой, яростно отрицая слова Пиноррра. Он упал на колени.

— Нет… нет… — простонал он.

Пиноррр стоял над рыдающим человеком.

— Да, — сказал он голосом таким же жестким, как гром, бушевавший в небесах.

Гилт, должно быть, почувствовал намерения Пиноррра. Он потянулся к своему мечу — но не успел.