Война ведьмы

На этот раз Елена взяла чашу. Руки у нее были холодными и влажными, а камень чаши — теплым и успокаивающим на ощупь. Елена почти чувствовала через камень целительные свойства отвара.

— Мой брат? — опасливо спросила она, держа край чаши у губ.

— Мы выловили из моря всех, кроме…

Ее прервал стук в дверь.

— Заходите! — крикнула старуха.

В комнату вошла знакомая фигура. Стройные руки и ноги, нос с горбинкой — хотя от волос осталась только серебряная щетина, Елена не могла не узнать эльфа Мерика.

— У меня есть лишний котел горячей воды… — начал он было, но взглянул на Елену и вытаращил глаза. — Ты очнулась! — сказал он с восторгом — такие сильные проявления чувств у надменного эльфа видели нечасто. Елена заметила, что он ходил, опираясь на палку.

— Я вижу, ты уже познакомилась с Мамой Фридой, — сказал он, опершись на изножье ее кровати. — Без ее целительского искусства ни меня, ни тебя сейчас бы здесь не было.

— Что с тобой случилось? — спросила она, заметив побелевшие шрамы у него на лице.

Он открыл было рот для ответа, но Мама Фрида остановила его:

— Позже будете обмениваться своими историями. А сейчас мне бы хотелось сделать так, чтобы эта девочка могла встать и немного пройтись. Она пролежала в постели почти целый день. А я думаю, что короткая прогулка на свежем воздухе поможет ее легким.

Мерик кивнул в знак согласия, но не двинулся, все еще не сводя глаз с Елены.

Мама Фрида только вздохнула.

— Предоставьте нам немного времени наедине, сударь.

Эльф вытаращил глаза.

— Конечно… прошу прощения…. — пробормотал он, выпрямляясь. — Просто она так изменилась. Флинт нас предупредил, но когда она вот так в сознании, это еще сильнее… еще сильнее потрясает.

Мама Фрида велела ему уходить:

— Пусть она спокойно допьет свой отвар.

Прежде чем выйти из комнаты, Мерик оглянулся на нее еще раз.

— Она могла бы быть старшей дочерью короля Дрездина, — пробормотал он, уходя. — Сходство со старыми гобеленами просто невероятное.

Когда эльф ушел, Мама Фрида взяла теплый халат, лежавший на сундуке:

— Когда ты допьешь отвар, я отведу тебя наверх.

Елена кивнула. Она медленно пила эликсир. Вкус корицы не мог полностью заглушить горького вкуса медикаментов. Но питье было горячим и успокаивало першенье в горле. Закрыв глаза и вдыхая ароматный пар в свои воспаленные легкие, она постаралась не думать об Эрриле и о том, что она обнаружила в кладовке проклятого «Попрыгунчика». Это воспоминание было слишком болезненным, и никакой эликсир в целом мире не мог облегчить эту боль.

— С тобой все в порядке? — спросила Мама Фрида. — Может, лекарство слишком горячее?

Елена открыла глаза и поняла, что на них выступили слезы.

— Нет, отвар хороший, — пробормотала она. Как безглазая женщина смогла заметить несколько слезинок у нее на глазах? Решив не пытаться отгадать эту загадку, Елена вздохнула и допила остатки эликсира.

— Я готова, — начала она было, но целительница уже тянулась к ее пустой чаше.

— Тогда пойдем с тобой вдохнем свежего воздуха. — Мама Фрида помогла ей встать и накинула халат ей на плечи. Затем старушка быстро обняла ее и прошептала ей на ухо: — Некоторые раны излечивает только время.

Елена поняла, что женщина почувствовала боль ее сердца. Она обняла старушку в ответ.

— Я надеюсь, что вы правы, — прошептала она.

Мама Фрида коснулась руки Елены теплой ладонью и повернулась, чтобы вывести ее из комнаты. Тикал ехал на плече целительницы. Елена была рада тому, что палочка не дает старушке двигаться слишком быстро. Собственные трясущиеся ноги казались Елене слабенькими ножками новорожденного. К счастью, им не пришлось далеко идти — только по короткому коридору и вверх по невероятно крутой лестнице.

Придерживая люк, ведущий на верхнюю палубу, Мама Фрида помогла Елене выбраться на свежий воздух. Было позднее утро. Прохладный ветер показался Елене льдом в легких. Слегка закашлявшись, она замерла на месте, наслаждаясь ярким светом солнца и ласковым ветерком. Она уже чувствовала, что в ее руки и ноги возвращаются силы.

— Ты выглядеть гораздо лучше, — сказал у нее за спиной голос, похожий на скрип гравия.

Елена обернулась и увидела Толчука, стоящего у реллинга со смущенной улыбкой на лице. Его желтые клыки мерцали на солнце. Она подошла к огромному огру и обняла его.

— Спасибо тебе, что рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня.

Освободившись от ее объятий, Толчук похлопал по своему поясному кошелю.

— Камень бы не дать мне другого выбора. Кроме того, немного пламени быть небольшая угроза для толстой кожи огра.

Она похлопала его по руке.

— Ну, все равно спасибо тебе, — сказала она, улыбаясь его скромности, и оглядела палубу. — А где Мишель?

Лицо Толчука стало печальным.

— Ее нет.

Сердце Елены сжалось. У нее не было сил пережить еще одну смерть.

— Она… она умерла?

Толчук смущенно коснулся ее когтем и объяснил:

— Иногда я бывать глупым. Мишель быть жива и здорова. Они с Кралом, и с ними еще оборотни, ушли останавливать армии Темного Лорда на севере. Она оставила письмо для тебя, в котором все объяснять.