Война ведьмы

Он протянул руку, и у него неожиданно потемнели глаза.

Элена медленно сняла перчатку из кожи ягненка и отдала ему, держа левую руку так, чтобы он ее не видел.

— Покажи.

— Я не понимаю, что…

— Твой порез от меча уже начал заживать. Так происходит только тогда, когда ты применяешь магию. — В его голосе появились металлические нотки. — Покажи обе руки.

Стараясь не встречаться с воином глазами, Элена неохотно положила обе ладони на колени и посмотрела на свои руки. Они больше не были зеркальным отражением друг друга. По правой — той, в которой она держала меч, — переливались уже не такие глубокие красные тона. Магия, использованная во время урока с Мисилл, лишила рубиновое пятно густого цвета. В солнечном свете, вливавшемся в окно, стало ясно, что случилось: Элена применила магию против Мисилл, чтобы усилить свое мастерство в поединке с наставницей.

— «Кровавый меч», — устало проговорил Эр'рил. — Мне бы не хотелось, чтобы ты когда-нибудь освоила этот вид магии.

Элена спрятала руки.

— Почему? Я ведь истратила совсем мало сил.

Положив руку ей на колено, Эр'рил придвинулся к девушке поближе.

— Цена за это гораздо выше, чем ты думаешь. Я видел твои глаза. Ты не хотела прекращать поединок. В мои времена маги тоже слышали колдовской призыв дикой магии. Но только черные маги отвечали на ее зов, не заботясь о вреде, который она может причинить. — Эр'рил кивком показал на ее руки. — А у тебя два знака. И я представляю, как сильно звучит этот голос в твоей крови. Ты должна сопротивляться соблазну.

— Понимаю, — сказала Элена.

С тех пор как она впервые использовала свою магию, песня ведьмы превратилась в постоянную мелодию, которая никогда не стихала. Элена знала, что прислушиваться к ней слишком опасно, и сопротивлялась ведьме, живущей в ней, ни на мгновение не позволяя себе забыть о своей женской природе. Это была узкая тропа, и за прошедший год Элена научилась искусству хождения по ней и поняла важность равновесия.

— Вот почему кровавый меч так опасен, — продолжал Эр'рил. — Ты даешь магии инструмент, с помощью которого она может выйти из-под твоего контроля. Если на меч пролить достаточно крови, он сам становится вместилищем магии — почти живым существом. Неуправляемым — потому что у него нет ни совести, ни морали, одна лишь неутолимая жажда крови. И в конце концов он порабощает того, кто держит его в руках. Только очень могущественный маг в состоянии приручить кровавый меч и подчинить его своей воле.

Элена с ужасом слушала, понимая, что она чуть было не натворила.

— Но это еще не самое страшное, — сказал Эр'рил. — Как только меч полностью напьется крови, он меняется. Магия навечно проникает в его сталь. Им может пользоваться любой человек, и магическая сила становится доступна всякому, кто возьмет его в руки. Я слышал истории о темных магах, которые передавали кровавые мечи обычным мужчинам и женщинам, людям, не умеющим противиться зову магии. И те быстро становились рабами мечей и их жажды крови.

— И что с ними было потом? — побледнев, спросила Элена.

— Рабов мечей, как их называли, разыскивали и убивали, а клинки переплавляли, изгоняя из них извращенную магию. Это стоило множества жизней. Так что будь осторожна, Элена. То, что ты создашь, может принести больше горя, чем ты в состоянии себе представить.

Элена надела перчатку на одну руку и прикоснулась к повязке на другой. После того как Эр'рил перевязал рану и она начала заживать, зов ведьмы стих.

— Я буду осторожнее. Обещаю.

Эр'рил мгновение разглядывал девушку, словно сомневаясь в ее искренности. Удовлетворенный тем, что увидел, воин заговорил мягче, и стальной блеск в его глазах погас.

— И еще одно, Элена. Твой последний поединок с Мисилл… Несмотря на то что ты держала кровавый меч, твоей рукой управляла не только магия. Ты многому научилась. — Его голос стал жестче. — Никогда не забывай, что в тебе есть сила, которая не имеет отношения к магии.

Его спокойная похвала глубоко тронула Элену, больше, чем радостные восклицания остальных друзей. Глаза девушки неожиданно наполнились слезами.

Видимо, почувствовав ее настроение, Эр'рил встал и неожиданно смущенно проговорил:

— Мне пора идти. Солнце уже высоко, а я обещал Флинту присмотреть за снаряжением «Морского стрижа». Если мы хотим отплыть с новой луной, нужно еще многое сделать.

Элена кивнула и встала с табурета.

— Эр'рил, спасибо тебе, — проговорила она, всхлипнув и заставив его посмотреть ей в глаза. — Не только за это… — Девушка подняла забинтованную руку. — За все. Мне кажется, я так и не сказала тебе, как много ты для меня значишь.

Эр'рил покраснел, неожиданно смутившись.

— Я… это… — Он откашлялся, и голос его прозвучал хрипло, когда он, споткнувшись, направился к выходу. — Тебе не нужно меня благодарить. Я выполняю свой долг.

Элена молча смотрела ему в спину, когда он перешагнул через порог.

Вне зависимости от того, провидческий сон приснился Джоаку или нет, Эр'рил — рыцарь, которому она всегда сможет доверять.

Всегда.