Война за «Асгард»

– Грустная история, – сказал Сантьяго. – Интересно все же, почему в России о нем ничего не знают?

– А вот это уже заслуга криптоматики. Все данные о Владимире Мохове были стерты, почти все знавшие его люди умерли или оказались за Стеной, немногие оставшиеся предпочитали не вспоминать о нем. Официальная версия, которой вы наверняка придерживаетесь в своей книге, гласит, что два швейцарских физика, работавших в ЦЕРНе, Терье и Лесаж, основываясь на теории американца Джонатана Хэкмена, сумели проколоть пространство и выйти в параллельный мир, отделенный от нашего границей, получившей условное название «сумеречной зоны»...

– А что, это разве неправда?

– Нет, почему же. С тем немаловажным уточнением, что сумеречная зона – это фикция, фантом. Красивое определение, позаимствованное Терье из какого-то древнего фантастического фильма. В действительности никакой границы не существует, есть только колебания, открытые моим несчастным другом Моховым, – вперед-назад, прошлое-будущее, шаг вперед, два шага назад. Разумеется, в такой системе не существует четкой системы координат – отсюда, собственно, и пресловутая «сумрачность»...

– Минутку! – воскликнул Сантьяго. – Если сумеречная зона – миф, то где же тогда находится Земля Спасения?

Консул удивленно посмотрел на него.

– Как – где? В прошлом, разумеется.

– Ага, – сказал Мондрагон. – И что же это за прошлое? Или, лучше сказать, где оно, это прошлое? Что за эпоха? Мезозой, кайнозой? Что-то я не припомню, чтобы кто-то из побывавших там рассказывал о динозаврах...

– За точность я не ручаюсь, – ответил де Тарди. – Но, как мне кажется, речь шла о нескольких сотых долях секунды.

– За это имеет смысл выпить, – сказал Мондрагон. – Боюсь, трезвому сознанию такого просто не вынести.

Де Тарди наполнил свой бокал и отсалютовал им Мондрагону.

– Дорогой племянник, если вы пишете книгу о Стене, вам как никому другому должно быть известно – в этой области никто ничего не знает наверняка. Да, теоретически существование другого мира за барьером сумеречной зоны было установлено Терье еще в тридцатом году. И Терье, и Лесажу удалось провести целый ряд успешных экспериментов по отправке в тот мир живых людей – и предъявить этих счастливчиков средствам массовой информации после их возвращения. Да, все вернувшиеся рассказывали приблизительно одно и то же – за пределами сумеречной зоны лежит огромное пригодное для жизни и абсолютно незаселенное пространство. Вот, собственно, и все факты, на которых выросла легенда о Земле Спасения.

– Почему же легенда? – озадаченно спросил Сантьяго. – Ведь где-то же они побывали...

– Ну разумеется, побывали. Установка, использующая эффект «танцев Мохова», перенесла их на несколько шагов в прошлое и ровно на столько же – в будущее. Если подходить к перемещениям во времени с точки зрения писателей-фантастов, то и в прошлом, и в будущем они непременно должны были встретить самих себя, однако ничего подобного не произошло. Они вообще никого не встретили. Ни в прошлом, ни в будущем нет людей. В первом случае – уже нет, во втором – еще нет. Принцип тот же, что в известном парадоксе Эпикура о смерти. Жаль, что вы уже так нагрузились спиртным, мой друг, эти сюжеты непросты для понимания.

– Нет-нет, – заверил его Сантьяго. – Все самое важное я улавливаю.

– В вульгарной трактовке путешествий во времени машина с пассажирами попадает в какой-то уже давно канувший в Лету год и пассажиры начинают творить там, что хотят, вплоть до убийства своего дедушки. Те, кто верит в такие сказки, воспринимают время как бесконечный театр с миллиардом дверей, за каждой из которых одни и те же актеры постоянно разыгрывают свою мизансцену. На самом деле, конечно же, все обстоит по-другому. Если взять классическое определение Гераклита, согласно которому время – это вода в реке, то, двигаясь против течения, мы никогда не вернемся в ту воду, с которой начали свое движение. Но берега реки никуда не текут, они пребывают в ином, неподвижном состоянии, поэтому, бредя навстречу потоку, вы можете в конечном итоге выйти к той оливе, у корней которой на заре своей юности обнимались с прелестной пастушкой...

– Очень впечатляет. – Мондрагон посмотрел на часы и вдруг икнул. – То есть, если я правильно понимаю, позади у нас – пустыня и впереди тоже ничего хорошего?

– Грубо говоря, да. Поэтому не имеет значения, как далеко в прошлое вы отправляетесь – сдвинувшись даже на тысячную долю секунды назад, вы полностью теряете контакт с нашим миром, наступает десинхронизация. Сотая доля секунды дает устойчивый эффект темпорального барьера – между вами и временем, которое вы покинули, возникает непроницаемая, невидимая и неосязаемая стена – куда крепче любых стен из камня и металла. Именно несокрушимость этого барьера и предопределила судьбу вашего Каина. Запереть буйного братца в невидимую клетку, сплетенную из струн времени, – изящное и достаточно гуманное решение...

Де Тарди остановился на полуслове. Сантьяго, сидевший спиной к двери, увидел, как из-за его плеча на столик упала чья-то тень.