Война за империю

А нужно ли? Или он, Семен, действительно поверил, что главный не знает об этой беде? Конечно же, нет. Знает. Значит, и расписывать не стоит. Если Сталин действительно настолько крут и умен, как о нем говорят, он все поймет и так. А если нет…

— Даже обычную, уже обкатанную на практике дивизию очень трудно создать на пустом месте за полгода. К этому времени можно получить в лучшем случае умеренно боеспособное соединение, которое сможет выполнять не очень сложные задачи. Это при условии, если хотя бы основной офицерский состав будет из ветеранов, еще и с хорошим образованием. А 'танко — пехотную' можно вводить, так сказать, в обращение только после достаточно долгого времени учебы. Долгих учений. Расчетов. Поэтому организовать ее за шесть месяцев — можно. Но она будет пригодна только к несложным суточным переходам и простейшим действиям вроде 'развернулся — окопался'. Еще через полгода будет конечно немного лучше, но именно 'немного'. К боевым действиям против сильного противника она будет не готова.

— Хорошо, я понял вас. Дальше.

Солодин открыл третью папку. Над ней он задумался надолго.

— Товарищ Сталин, условие про шесть месяцев — это в силе? — спросил он, наконец.

— Да.

— На грани, но возможно. При некоторых условиях.

— Что вам понадобилось бы для этого?

— Личный состав только из нюхнувших поро… ветеранов. Образование — не ниже училищ и КУКСа, лучше конечно академическое. Полная свобода и никаких ограничений по снабжению, потому что гонять придется всех как сидровых коз… Так, прямой выход на Генштаб, наркомат или хотя бы на близкие круги. В — общем на того, кто сможет быстро и оперативно решать проблемы, там ведь с ходу пойдут неувязки и придется перешивать организацию по ходу и на ходу… И еще, никаких военных прокуроров.

— Вы хотите получить дивизию в частное владение? — чуть заметно приподнял бровь Сталин, — товарищ Солодин, это не Африка. И не Южная Америка. Это Советский Союз.

— Нет, товарищ Сталин, дело в другом, — пояснил Солодин непроизвольно хмурясь собственным мыслям. — Неизбежно будут несчастные случаи. В таком деле от них не уйти. Может быть даже смертельные. Да, даже наверняка кого-нибудь намотает на гусеницы по дурости и разгильдяйству…

Сталин заинтересованно и очень внимательно наблюдал за Солодиным, захваченным задачей до утраты части самоконтроля и речевой дисциплины. А тот продолжал подсчитывать, даже загибая пальцы.

— Почти две сотни единиц бронетехники, да еще с танками, четыре бригады, отдельный инженерно — саперный батальон, транспортеры… только четыреста 'тапков' на дивизию — это перебор. Совершенный перебор. А еще если зенитных по указанному штату… При таком сроке все это собирать по частям нельзя, придется все сразу и начинать сработку и обкатку едва ли не с первого дня. Техника будет ломаться десятками штук, пока личный состав к ней привыкнет, да и людей побьется немало.

— Полгода? — уточнил еще раз Сталин.

Чтобы ответить Солодину понадобилась вся решимость и быстрая, незаметная внешне, но совершенно сумасшедшая внутренняя борьба.

— Товарищ Сталин, я скажу честно. За полгода такую дивизию собрать можно. То есть, я бы смог. Ее даже можно научить основным методам и приемам, чтобы она действовала умеренно грамотно и как единое целое. Но полноценным соединением она не станет.

— Какой срок вы сочли бы реальным?

— Хотя бы год. Если комплектовать из опытных солдат и офицеров, лучше всего на базе уже какой-нибудь имеющейся дивизии, ну, или хотя бы штаба, если все потребности будут удовлетворяться сразу, без проволочек, если прокуратура не будет садиться на загривок при каждом несчастном случае, через год можно получить боеспособное и сильное соединение.

— Оно будет сильнее тех, что вы уже оценили?

— Сильнее первого варианта, это однозначно. Лучше 'танкопехотной'… не уверен. Но немецкий проект не сделать ни за год, ни тем более за шесть месяцев. Там и в два года можно не уложиться, если в масштабах страны.

— А если не в масштабах? — спросил Сталин, и что-то в его словах заставило Солодина подобраться. — А если я попрошу вас сделать лично для меня такое соединение? И вы получите все потребное, включая выход на начальника генштаба и наркома обороны?

Главный спросил обычным тоном, обычными словами, но что-то было в его голосе такое, словно именно этот вопрос был для него особенно важен. Полковник добросовестно подумал, тщательно формулируя ответ, проговорил его про себя и только после этого произнес:

— Может быть. Но я не теоретик и не штабист. Я практик и командир. По личному опыту я могу сказать, что это слишком рискованно. Если искать наибольшей силы при лимите времени, чтобы с гарантиями и уверенностью, то вот это.

И он хлопнул ладонью по третьей папке.

— Хорошо, товарищ Солодин, — просто сказал Сталин. — Идите. Вас проводят в гостиницу. И возьмите с собой эти документы. На досуге обдумайте их и напишите, какие сильные и слабые стороны каждого проекта вы видите.