Война за корону

Внутри обнаружилось довольно-таки массивное золотое кольцо с крупным, почти чёрным сапфиром. Впрочем, может, это был какой-нибудь другой драгоценный камень, а может, и вовсе не драгоценный — архангелогородка ничего не понимала в драгоценностях. Она с улыбкой посмотрела на украшение, потом — на молодого человека.

— То есть вот так буднично? Ни тебе пламенных признаний, ни клятв? Куда это годится?

— Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя и только с тобой хочу связать свою жизнь, — спокойно ответил он. — А клятвы — это для венчания. Их я, конечно, принесу. И буду соблюдать.

— Мог бы хотя бы на колено встать.

— У вас так принято?

Маша рассмеялась и аккуратно пристроила ювелирную коробочку на край трюмо.

— А как к этому отнесётся твоя семья?

— Посмотри внимательнее, — предложил он, кивая на кольцо. — Это вещь старинная. Более двух тысяч лет назад его заказал для своей невесты господин Утрех Даро, мой много-раз-прадед. В дальнейшем оно передавалась в роду из поколения в поколение, пока мой отец не преподнёс его моей мачехе, госпоже Кендресс, на помолвку. Позднее мачеха подарила это кольцо моей матери на её свадьбу в знак приязни. А теперь мама передала мне. Понимаешь?

— Понимаю. — Девушка вновь взяла в руки коробочку, рассматривая украшение с должным почтением к такой древней реликвии. — А твой отец? Как он отнесётся? Ведь, если не ошибаюсь, его мнение как раз и было основным препятствием к нашему браку.

— Было. Теперь нет. Теперь я могу поступать так, как считаю нужным. Спасибо Илье.

— Тогда, — Маша улыбнулась дразнящее. — Надевай сам. У нас так принято. — И подставила правую руку.

Санджиф аккуратно надел ей кольцо и обнял так крепко и так настойчиво, что стало ясно — сдерживался он с трудом.

— Ты привыкнешь, — прошептал он. — Будет нелегко, но мы с тобой всё сможем преодолеть.

— Да уж, — рассмеялась она ему в плечо. — Оптимистично. Ну ничего. Надеюсь, в броне твоего батюшки тоже есть уязвимые места, и я смогу найти к нему подход. Хотя, глядя на эту ледяную глыбу, не скажешь даже, что он вообще живой человек.

— У моего отца сложный характер. Но он человек. Такой же, как все.

А в особняке, принадлежащем семье Даро, лорд, прежде чем идти к себе, вошёл в опочивальню своей младшей жены, госпожи Межены, только закончившей укладывать дочь. Новоиспечённая императрица, стиснув кулачки, крепко спала в роскошной люльке чёрного дерева, под пышным шёлковым пологом, расшитым золотыми языками пламени. Её мало волновали нарядное шёлковое платьице и кружевной чепчик, приготовленные на следующий день, да и сам факт свершившегося брака — тоже. Зато мать, любуясь приготовленными вещичками и своим чадом, оглянулась на супруга с беспокойством.

— Когда они заберут её у нас?

— Не раньше, чем ей исполнится четырнадцать, — ответил господин Даро, сбрасывая камзол и отстёгивая от рубашки аграф — свой магический инструмент. — Хотя, думаю, с семи лет можно будет отправлять её к мужу в гости на день-два или на неделю, Пусть привыкает.

— Он — аурис, боюсь, как бы…

— Он уже не аурис. После того как он вошёл в Исток, всё изменилось. Молодой человек легко интегрирует в нашу среду, он взял верный тон.

— Думаешь, справится?

— Мы ему поможем. — Лорд сел на край разобранной постели. — Что тебя смущает?

— Только то, что вызывает у тебя беспокойство. Если не ошибаюсь, Санджиф сегодня или завтра сделает предложение своей подруге. Ты ведь это знаешь?

— Я знаю, — Даро улыбнулся. Странно было видеть мягкую улыбку на этом малоподвижном каменном лице.

— Ты всё ещё против?

— Я не буду противиться. Конечно, выбор его и сейчас кажется мне опрометчивым. Впрочем, посмотрим. Положение семьи должным образом укрепит Эльдива, да и роль Санджифа в этом будет значительна. А его брак… Что ж, увидим. Иногда из крестьянок получаются леди. Редко, но получаются.

— А что по этому поводу сказала Кендресс? — спросила Межена, опускаясь на постель.

— Почему ты думаешь, что я обсуждал этот вопрос с Кендресс?

— Я в этом уверена.

Он улыбнулся.

— Она сказала, что ей девочка нравится.

— Ты не хочешь на этот раз довериться её мнению?

— Кендресс — мудрая женщина, но все ошибаются.

— Просто тебе не нравится Маша.

— Ни при чём тут «нравится — не нравится». Она относится к другому кругу. В своём кругу девочка может быть всем хороша. Но в нашем — нет.

— Ты очень хорошо воспитал Санжа, он может сам правильно выстроить свою жизнь. И он уже её выстроил, он добился своего положения сам, так почему ты думаешь, что он ошибся с выбором супруги?

— Санджиф не столько выстроил себе карьеру, сколько воспользовался случаем.

— А разве не ты говорил, что лишь сильному и умелому человеку судьба даёт шанс?

Снова улыбка, на этот раз нежная. Под его взглядом женщина приятно зарумянилась и коснулась пальцами воротника пеньюара.

— Да, говорил. Что ж… Я не буду препятствовать Санжу. Пусть делает так, как считает нужным. Ты права, он уже достаточно взросл, достаточно разумен, чтобы своевременно рассмотреть ошибку, если она будет совершена. Я же со своей стороны всегда помогу ему и поддержу… Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем неделю назад.